Колонизация Алжира европейцами началась с первых лет завоевания, земли местных жителей подвергались конфискации и попадали в руки спекулянтов. У колонизаторов — французов, итальянцев — оказались лучшие, плодороднейшие участки земли. Всего в Алжире числится 8 940 тысяч жителей, из которых 86 процентов населения составляют арабо-берберские племена. Положение коренного населения страны тягостное, гражданские права его урезаны. Но, несмотря на это, в первую мировую войну алжирцев насильственно мобилизовали и отправляли на фронт защищать Францию. Вторая мировая война принесла еще более тяжкие испытания населению Алжира. После капитуляции Франции в 1940 году гитлеровцы готовили захват Алжира, и это удалось бы им, если бы не разгром гитлеровских войск под Сталинградом. Естественно, что претерпевшие немало бедствий в первую и вторую мировую войну, лишенные плодороднейших земель алжирцы не могут примириться со своей нищетой, голодом, бесправием. Вот почему освободительное движение с такой силой охватило Алжир в наши дни.
Алжирский писатель Мухаммед Диб поставил себе целью рассказать о своем народе в трилогии под общим названием «Алжир». Два романа из этой трилогии — «Большой дом» и «Пожар» — повествуют о судьбах коренного населения этой страны, о земледельцах, феллахах, батраках, работающих на колонистов-европейцев. Достаточно прочесть эти романы, и все, что изображено на плакатах, завлекающих туристов, предстанет перед нами в совершенно ином свете. Как отличается Алжир, изображенный на этих плакатах, от Алжира, о котором пишет Мухаммед Диб.
В романах, которые мы прочитали, нет, в сущности, ни возмущенных укоров, ни гражданского гнева, обращенного против истинных хозяев Алжира — европейцев. Правдиво и точно, проникновенно и просто рисует романист жизнь народа, жизнь вечных тружеников, их страдания, лишения, их безрадостное существование и борьбу за кусок хлеба, за горсть риса.
Начинается «Большой дом» с восклицания: «Дай кусочек!» Речь идет о кусочке хлеба — его почти силой отнимают голодные школьники у товарища, который принес с собой ломоть хлеба. Среди школьников — голодных, выпрашивающих и отнимающих у маленьких хлеб — десятилетний Омар. Он, в сущности, и есть герой двух романов Мухаммеда Диба. Жизнь вечно голодных тружеников — обитателей Большого дома в городе Тлемсене и крестьян в деревне Бни-Бублене — открывается нам в восприятии Омара. Это умный, решительный, предприимчивый мальчуган. В школе, где его обучают на французском языке, ему стараются внушить мысль о благодеяниях, оказываемых колонизаторами алжирскому народу. Но где бы ни был Омар — в городских трущобах, где бедняки задыхаются от зноя летом и коченеют от холода зимой, или в глинобитных хижинах, где влачат свое беспросветное существование феллахи, — он не перестает думать о горестной судьбе своих близких, своего народа.
Обитатели Большого дома измучены нищетой, голодом, постоянная нужда сделала их злыми, сварливыми. Объединяет их только ненависть к домохозяину и представителям власти, которые устраивают облавы в квартале и отнимают у семей кормильцев. Мать Омара Айни жестоко обращается с сыном, она сурова и с дочерьми, сестрами Омара. Печальна, безысходна жизнь этой труженицы, единственное богатство ее — швейная машина. Айни шьет заготовки для парусиновой обуви и получает гроши, на которые семья живет впроголодь, питаясь одним хлебом и подгнившими овощами, выброшенными на свалку рыночными торговцами. Омар подбирает эти овощи и приносит домой. Так живут почти все обитатели Большого дома.
«Монета подвешена слишком высоко для нас, бедняков, — говорит соседка Айни Зина. — Хоть костьми ляг, все равно не достанешь». Один из жильцов дома, Хамид Сарадж, старается растолковать эту истину людям, а в результате попадает в тюрьму. «Теперь нет бесчестья в том, чтобы идти в тюрьму, — рассуждает та же соседка. — Если этого человека посадят, им будут гордиться те, кто пойдет по его пути».
Однако не все обитатели Большого дома понимают это, и поведение Хамида Сараджа многим кажется странным. Он всегда читал книги по вечерам, а читать книги в представлении алжирских женщин было необычным занятием для мужчины. Но вместе с тем они питают чувство уважения к этому человеку — более глубокое, чем то почтение к мужчине, которое им, женщинам, прививали с детских лет.