Возможно, так сообщил он далее, что старый господин искал ватерклозет, споткнулся в темноте и неудачно упал; возможно, внезапно у него был приступ слабости. Во всяком случае, он потерял сознание. У нега сотрясение мозга, а поскольку он всю ночь пролежал под открытым небом, то не исключено, что у него началось воспаление легких.
Нет, нападение тут не подозревается, сообщил далее полицейский. Следов борьбы не обнаружено, нет и сколько-нибудь заметных ранений и травм на теле потерпевшего. Кроме того, у господина Фретша обнаружено много денег, несколько тысяч марок.
Нет, никто не знает, сколько времени он там пролежал, и найден он был ночью только благодаря счастливому стечению обстоятельств: один автолюбитель из Западного Берлина, остановившийся у бензостанции и выпустивший, пока он будет заправляться, свою таксу, обратил внимание на ее громкий лай и пошел узнать, почему такса так остервенело лает. Он увидел лежащего на земле человека и тотчас же с помощью бензозаправщика вызвал «скорую помощь» и полицию.
Позднее, в свете фар санитарной и полицейской машин, был обнаружен легковой автомобиль, который господин Фретш оставил на обочине, не включив, как положено, габаритные огни — старый темно-синий «форд» со штарнбергским номерным знаком. Господин Фретш поставил автомобиль в очень темном месте, за пределами хорошо освещенного участка, где находятся кабины телефона-автомата.
Полиция, так сообщил еще полицейский чиновник, предполагает, что господин Фретш, возможно, имел намерение позвонить по телефону, так как в его руке был найден листок бумаги, на котором значится фамилия «м-р Хартнел» и номер телефона отеля в Мюнхене. Именно поэтому-то они сразу и позвонили — ведь, в конце концов, дело касалось их коллеги, товарища по работе…
— Как вы сказали? — удивленно переспросила Криста. — Разве господин Фретш работает в полиции?
Она была уверена, что ослышалась. Но любезный чиновник охотно ее просветил:
— Да, конечно же, в документах пострадавшего есть отметка, что по профессии он «полицейский чиновник в резерве», а запрос в Штарнберг подтвердил, что господин Август Вильгельм Фретш раньше был полицейским офицером; до 1942 года он был на оперативной работе, затем из-за повреждения глаза и неизлечимой травмы перешел на работу в Управление, после войны на короткое время вновь был привлечен к оперативной работе, но затем до срока вышел на пенсию. Штарнбергские коллеги очень хвалили господина Фретша, в 1958 году переехавшего из Рейнланда в Баварию, характеризуя его как «в высшей степени порядочного, очень мужественного полицейского офицера», с прекрасной репутацией. Говорят, он и до сих пор занимается хотя и в частном порядке, особенно трудными расследованиями.
Автомобиль пострадавшего коллеги, как еще, кроме того, узнала Криста, убран полицией в безопасное место; небольшой же его багаж — «маленький чемоданчик с пижамой и вместительный старый портфель, в котором ничего не оказалось, кроме фруктов и небольшого количества съестного, взятого в дорогу» — отправлен вместе с господином Фретшем в больницу.
Криста поблагодарила за сообщение и затем сразу же позвонила в больницу. Но там ей заявили, что до утра никаких справок о состоянии больного дать не могут, но сказали, что жизнь его вне опасности.
— Объясните им, пожалуйста, кто я такой, — шепнул Кристе Хартнел, который протиснулся в телефонную кабину, — и попросите их, чтобы при медицинском обследовании господина Фретша установили, нет ли следов возможного нападения и применения силы. Кроме того, я хотел бы, чтобы Фретшу был обеспечен надлежащий уход и хорошие условия. Все расходы будут оплачены.
Криста передала сообщение полицейского и после этого спросила Хартнела:
— Когда мы едем? Лучше всего, пожалуй, сейчас, или у вас другие планы?
Хартнел спросил, далеко ли от Хофа до Мюнхена и рак можно добраться туда поскорей, затем попросил портье позвонить на аэродром и выяснить, можно ли зафрахтовать небольшой самолет, и, получив справку о Том, что самолет и пилот могут быть предоставлены в его распоряжение сразу же, но по желанию можно забронировать машину и на утро, решил:
— Скажите им, что мы летим в 8.30.
А Кристе пояснил:
— Тогда часов в десять или в половине одиннадцатого мы будем там, причем не в ущерб нашему сну. После такого трудного дня вам надо отдохнуть…
Хартнел проводил Кристу к ожидавшему у подъезда такси, сказав на прощанье:
— Встретимся завтра утром на аэродроме. Спокойной ночи, Криста, большое вам спасибо за ваши старания. Вы были просто великолепны!