Один из друзей велел отлить его статую в бронзе. Поскольку отвезти ее на то место, где она должна была стоять, оказалось непросто, Милон взвалил статую на плечи и поставил на пьедестал.
Известно, как он умер.
Состарившись, он однажды гулял в лесу. Ему попался ствол дерева, который какой-то дровосек пытался расщепить. Милон засунул обе руки в щель на стволе этого дерева и потянул в противоположные стороны. Но ствол спружинил, щель закрылась, а руки Милона так и остались внутри ствола, и вытащить их Милон не смог.
В таком положении его разорвали волки.
На Милоне заканчиваются времена фантастические и начинаются героические.
Поверить в то, что история Милона вымышлена, нам мешает прекрасная статуя работы Пюже, украшающая Луврский музей и изображающая эту смерть. Автор скульптуры заменил пожирающих Милона волков на льва. Один из вариантов легенды предоставляет возможность подобной замены.
Человек должен есть сидя. Потребовалась вся роскошь и вся развращенность античности, чтобы греки, а за ними и римляне начали есть лежа.
У Гомера (а его герои отличаются отменным аппетитом) греки и троянцы едят, сидя на отдельных местах.
Когда Одиссей приходит во дворец Алкиноя, хозяин дворца велит принести для гостя волшебный стул и приказывает своему сыну Лаодаму уступить ему свое место.
Аполлодор в «Атенее» рассказывает, что египтяне для еды садились за стол.
И, наконец, в Риме за стол садились вплоть до конца Второй Пунической войны, закончившейся за 202 г. до н. э.
Пример неудобной роскоши — привычки возлежать за едой — подали греки. С незапамятных времен они устраивали великолепные пиры, во время которых возлежали на роскошных ложах.
Геродот описывает такой пир, о котором ему рассказал один из приглашенных по имени Терсандр. Устроил этот пир Тебен Ортажен за несколько дней до битвы при Платее. Замечательным было то, что на пир были приглашены персидский генерал Мардониус и знатные персы, числом до пятидесяти.
Во время трапезы на каждом ложе из пятидесяти установленных в помещении возлежал один грек и один перс.
Битва при Платее произошла в 479 г. до н. э. Так что традиция возлежать во время трапезы существовала у греков не менее чем за 277 лет до того, как появилась у римлян.
Библиотечный ученый Варон сообщает нам, что у римлян в гости приглашали обычно троих или девятерых, то есть число гостей равнялось числу Граций и не превышало числа Муз.
Греки иногда приглашали семерых гостей, в честь Палласа.
Число семь, бесполезное при расчетах, было посвящено богине мудрости, как символ девственности.
Но особенно греки любили число десять, потому что оно было круглым.
Платон предпочитал число двадцать восемь, которое посвящалось Фебе.
Император Варус хотел, чтобы у него за столом сидели двенадцать гостей — в честь Зевса, которому требуется двенадцать лет для совершения полного оборота вокруг Солнца.
В эпоху правления Августа женщина начала занимать свое место в римском обществе. У императора Августа за столом обычно было двенадцать мужчин и двенадцать женщин, в память о двенадцати богах и двенадцати богинях.
Во Франции хорошо любое число приглашенных, кроме тринадцати.
По случаю своего назначения авгуром, Гортензий дал торжественный обед. На этом обеде впервые подали павлина во всех его перьях.
Во время торжественных трапез всегда подавали блюдо, содержавшее сотню мелких птичек: овсянок, славок, малиновок и жаворонков.
В более поздние времена придумали нечто новое: стали подавать только языки певчих или говорящих птиц.
Если приглашались гости, каждый из них приносил с собой салфетку. Некоторые из этих салфеток были сотканы из золотых нитей.
У менее склонного к роскоши Александра Севера были салфетки из полосатой ткани, которые делались специально только для него. У знаменитого гурмана Тримальсиона, воспетого Петронием, салфетки были из хлопчатого полотна, а руки гости вытирали шерстяными.
Гелиогабал имел салфетки из раскрашенного полотна.
Требеллий Полион сообщает нам, что в Галлии использовали скатерти и салфетки из золотого полотна.