— А как же вы не разглядели того, другого? Шпулька пояснила:
— Уж очень он неожиданно появился. А если точнее — даже не появился, а буквально свалился как гром средь ясного неба. Мы видели какую-то метнувшуюся тень.
Тереска поддержала подругу:
— Не забудьте, ведь уже почти совсем стемнело. Первого-то мы успели разглядеть, потому как он какое-то время стоял неподвижно, лицом к нам. А второй — совсем наоборот. Мы правду говорим. И рассказываем лишь о том, что хорошо видели, в чем уверены.
— И как долго он стоял?
— А вот тут точно не скажу. Насколько ей хватило дыхания. Надо бы провести следственный эксперимент. А ну-ка, завой!
Шпулька послушно уже набрала было полную грудь воздуха — надо же помочь следствию! Но капитан поспешил ее остановить.
— Нет, нет, пожалуйста, не войте больше, нет необходимости. Слышал я ваш вой, одного раза вполне достаточно. Да и не только я слышал, уверен — все в округе. Зачем лишний раз травмировать этого типа? Вдруг с ним что от страха случится, а нам это ни к чему...
— Но мы все-таки не понимаем, — недовольно прервала капитана Тереска. — По-вашему выходит — их было двое, а вы поймали только одного. И довольны! А еще мы так и не знаем, что он искал и что именно нашел...
В свою очередь Тереску прервало взволнованное сообщение Шпульки. Она так резко вскочила на ноги, что чуть не перевернула лавочку. Хорошо, что капитан обладал быстрой реакцией и успел схватиться за ствол яблони, иначе непременно бы опрокинулся на землю.
Во двор въехал «фольксваген», за рулем которого сидел веселый и чрезвычайно довольный аристократ.
— Ооо! — только и смогла произнести Шпулька, с чувством глубокого удовлетворения указав на него пальцем.
— Что «ооо»? — удивился капитан. — Обыкновенный «фольксваген». Заезжают сюда иногда такие машины. Дорога приличная.
— Да нет же! — лихорадочно зашептала Тереска. — Вот вам и второй! Это сообщник того, тоже копал. Я же вам говорила, их было двое.
Озадаченно помолчав, капитан немного неуверенно заметил:
— Собственно говоря, это наш эксперт. Доцент Копшиц. Искусствовед. Тоже интересуется этим делом и активно нам помогает. И с его помощью нам удалось обнаружить и сохранить некоторые старинные предметы большой ценности. Ведь если честно — вы нам все дело испортили.
— Испортили?! — в один голос возмутились подружки.
— А то нет? Спугнули, мои дороги, преступника. Еще денька два-три, и мы бы его взяли, а так... Я очень сомневаюсь, что как-то удастся исправить содеянное вами. Скорее всего — нет...
Наступило долгое, тяжелое молчание. Шпулька с Тереской переваривали услышанное, капитан вздыхал и вытирал пот с лица.
— Ну вот, опять то же самое, — проворчала обиженная на весь свет Шпулька. — Опять мы приняли за преступника не того, кого надо. Теперь уж я никогда никому не поверю!
— И правильно! — согласилась с подругой Тереска. — Ведь он как себя ведет? Подозрительно! Совершает всякие нелепые поступки, а я должна догадываться, что это ваш милицейский эксперт! А вы-то хороши... Ловили рыбу так, что смотреть тошно... Как не знаю кто...
Капитан с готовностью продолжил перечисление претензий:
— И еще лески перекусывал.
Обиженно посмотрев на представителя власти, Тереска замолчала и только в отчаянии махнула рукой. Чувствовала она себя крайне неудобно и потеряла всякую охоту продолжать беседу.
Видимо, Шпулька испытывала подобные чувства, потому что осторожно поинтересовалась:
— А то, что мы напортили... Нельзя ли как-нибудь исправить?
Капитан безнадежным жестом встряхнул свой платок.
— Кончим этот бесполезный разговор. Ордена мне не видать, это точно. А теперь вы, пожалуй, идите себе. Сейчас выведут этого типа, вам с ним незачем встречаться. Большое спасибо за информацию...
— Да уж, помогли мы с тобой отыскать наше национальное достояние, нечего сказать, — с убийственным сарказмом прокомментировала Шпулька, когда удрученные девчонки дотащились наконец до своей палатки. — Снова дурака сваляли. И где это твой распрекрасный Робин, хотела бы я знать? — вдруг с возмущением закончила она.
Запихивая волосы под купальную шапочку — надо хоть с помощью купания немного остудить эмоции, — Тереска отозвалась:
— А что, тебе хочется валять дурака непременно в его присутствии?
— Плевала я на его присутствие! Но, с другой стороны — он все знает, надул нас за здорово живешь, хоть бы вот теперь что-нибудь прояснил. И ты тоже хороша! Всегда такая боевая, а тут хвост поджала, неужели не могла из того капитана что-нибудь вытянуть? Ведь смотри: все каникулы возимся с этим делом, столько сил потрачено, я уж о нервах не говорю, и ноль на выходе! Почему же ты его не расспросила обо всем: с чего это вдруг ихний замечательный эксперт в окно лазает, кто тут наши горшки перевернул, откуда взялись под камнями все эти вещи, ну и прочее непонятное? Тебе что, все это уже неинтересно?
— Еще как интересно! — призналась Тереска. — Но посуди сама — что я могла сделать? Милиция ведь как себя ведет — никогда ничего простым гражданам не объясняет, нет у них такого обыкновения. Разве что за какие-нибудь особые заслуги. А как только нам наши заслуги расписали — сразу отпала охота расспрашивать. Я считаю, что он и так слишком любезно с нами обошелся.
Подойдя к берегу, Шпулька остановилась у самой воды.
— Дело нечисто, — решительно сказала она. — Не иначе, этот капитан нашего угря свистнул, вот его совесть и грызет.
— То я грызу, то меня грызет, — послышался неожиданно знакомый голос, и из-за тростников выплыла лодка с капитаном. — Неужели, мои дорогие, я и впрямь произвожу такое грызущее впечатление? Что касается заслуг, то кое-какие у вас все-таки имеются.
Если капитан рассчитывал произвести эффект своим неожиданным появлением, ему это удалось в полной мере. Девчонки были так ошарашены, что не сразу пришли в себя.
Первой, естественно, очнулась Тереска.
— Откуда пан здесь взялся? — спросила она совсем не то, что хотела.
— Надо лодку вернуть мужику. Вон из той деревни, что напротив. Там у нас уже все уехали, а я, скажу по секрету, удрал. Вообще-то мне тоже следовало со всеми поехать, да я лучше веслами немного помашу. Хоть немного на воздухе побуду, проветрюсь, а то, знаете, какое нервное напряжение... Впрочем, меня там машина ждет.
Капитан печально вздохнул и взялся за весла, делая вид, что отчаливает. Шпулька в панике замахала руками, как ветряная мельница.
— Пан капитан, а как же заслуги? Погодите, не уплывайте. Надо же нам сказать! Какие у нас заслуги?
— Да, собственно, ничего особенного, — небрежно ответил капитан. — То есть, того, напротив, я хотел сказать — просто замечательные заслуги! Не всякому удается увидеть уважаемого пана эксперта, влезающего в окно, а вы видели! Всего вам доброго, девочки, желаю приятно провести остаток каникул!
Девчонки стояли молча, провожая взглядом удалявшуюся лодку. Затем обе одновременно, как по команде, кинулись в воду.
Белый парус знакомой лодочки блеснул на солнце на следующий день ровно в полдень. Тереска заметила его со своего матраца, на котором медленно плыла вдоль камышей, пытаясь поближе познакомиться с большой жирной уткой. Та охотно пожирала подбрасываемые ей кусочки хлеба, но была постоянно настороже и предпочитала держаться на безопасном от человека расстоянии. Шпулька сидела на корточках у кромки, замачивала сковородку и наблюдала за стайками мальков, которых сковородка притягивала как магнит.
— Слушай! — крикнула она подруге. — Похоже, я их таки выдрессировала. Стоит мне только оказаться у берега, как они тут же приплывают целыми косяками. Некоторых я уже в лицо узнаю. Если их кормить, они вырастут быстрее, ты как думаешь?
Тереска не отозвалась. Подняв голову, Шпулька взглянула на озеро. Белый парус, слегка накренясь, приближался с озера, подгоняемый боковым ветерком. Позабыв о мальках и сковородке, Шпулька вскочила на ноги и заорала не своим голосом: