-- Я хотел сказать, если вы позволите, - хищно блеснув глазами, сказал юрист, - шеф идет!
Соперники также одновременно посмотрели на садовую дорожку. Действительно, сверкая лысиной, во вьетнамках, шортах и майке с гордой надписью "Россия" шел шеф. В руках он держал ноутбук.
-- Чего петушки вскочили? - Оскорбительно промолвил шеф, пройдя на островок. - Сидаун плиз!
Шеф раскрыл ноутбук, что-то пощелкал, пораскрывал папки на мониторе. - Смотрите сюда герои! Это радиоинтернет сообщения с юга пришли и как я понимаю, совершенно безрадостные.
-- Опять? - Спросил и еще сильнее сжал губы седой.
-- Не опять, а снова! - Поправил его шеф.
-- В каком смысле? - Седой посмотрел на руку, по столу стукнуть было не чем.
-- В прямом, дорогие мои! Монтана, - на экране появилась фотография помятого, -дело знал, вычислил артиста и захватил, но вместо того, чтобы упаковать, перевезти и потом допросить, начал допрашивать на месте. Хотя, может он был и прав, ему на месте было виднее.
-- Шеф, а почему ты про Монтану все время говоришь был? - перебил его Седой.
-- Не перебивай, все узнаете! - Недовольно прошипел шеф. - Артист сбежал, убив двоих.
-- Ни хрена себе артист! - Наконец сказал борец. - Чего он себе позволяет? Монтана должен был с ним договориться насчет ювелира.
-- Значит, не договорился! - Отрезал Седой.
-- Значит не так разговаривал! - Неожиданно сказал молодой юрист.
-- Наконец-то у зелени голос прорезался! - С ядовитым сарказмом произнес Седой.
-- Между прочим, он прав! - Поддержал юриста шеф. - Вы все взяли за правило корректировать мои указания и платитесь за это! Я - расплачиваюсь! Из-за вашей самодеятельности мы несем убытки! Мне что, новую команду набирать? Скольких усилий мне стоило вас вырастить, уберечь от необдуманных поступков, тюряги и смерти. Стоило мне чуть-чуть отпустить вожжи.... Я не могу контролировать каждый ваш шаг, погрязнув в мелочах, я не успеваю крупные и важные вещи обдумать!
-- Ну что дальше? - Повернулся к экрану борец.
-- Монтана уехал и его смыло в море, хорошо не всех. База отдыха Артиста на утесе, поэтому, те, кто там был, остались живы. Так вот, они говорят, что не поняли, почему он сорвался с места. Надо убитых вывозить, а тот прыгнул в машину... Собственно это я и хотел вам сказать, но только что пришло сообщение, что в море выловили трупешник, хотя паспорт размок, но по фото можно попробовать узнать. Похож на артиста? Вроде бы ФИО совпадают!
-- Что-то есть! - Прищурился на экран Седой.
-- Я его никогда не видел! - Борец снова смотрел на небо.
-- Значит утонул? - Спросил Седой.
-- Официально - да! А неофициально - застрелен. Вот почему есть предпосылки считать его артистом, хотя...
-- Все еще сомневаешься? - Спросил Седой. - Думаешь его Монтана укокошил?
-- Выстрел прямо в сердце, так он только стрелял. - Шеф обхватил правой рукой гладковыбритый подбородок и поскреб его.
-- А тогда в чем сомнения? - Не отрывая взгляда от неба, спросил борец.
-- Я его отучил от ношения оружия... И его тела до сих пор не нашли...
-- Значит взял у кого-то из ребят! А самого жмурика фото есть?
-- Там смотреть нечего! - Махнул рукой шеф, - весь разбухший, объеденный... В общем, кто бы это не был, мы его выдает за киллера и предъявляем местным, "хирург" он или "ювелир", пусть сами разбираются! - Шеф повернулся к юристу, остановился взглядом на пятне от сока и кивнул. Тот начал докладывать.
-- Пошла первая продукция, а значит и прибыль!
-- Как мы ждали этого! - Шеф закрыл ноутбук. - Все свободны! Нет, нет! - Увидев, что и юрист поднялся со всеми, жестом опустил его на место шеф. Борец и Седой ушли с островка. Седой сразу уехал, а громила зашел в дом.
-- Давай по цифрам пробежимся! - Снова открыл ноутбук шеф.
-- Поскольку сейчас лето, то мы выпускаем жидкости для чистки ковров, стекол, мебели. Прибыль три рубля с флакона. Оптовая цена ниже, чем у всех в регионе. Поэтому забрали девяносто тысяч штук, прибыль двести семьдесят тысяч рублей, это примерно девять тысяч долларов за две недели, до уплаты налога.
-- Ладно, это нас не интересует, давай про настоящие деньги! - Шеф вызвал на экран компьютера калькулятор.
-- В третью смену разливают водку и переправляют за забор, на склад. Как вы знаете, склад как бы не наш. К утру на заводе никаких следов ни от стеклянной тары, ни от картона, ни от акцизных марок, даже приспособления не типичные для официального техпроцесса переносятся в соседний дом, где ночная смена и отдыхает.
-- Это я знаю, сам все видел! - Не отрывая глаз от монитора, буркнул шеф.
-- За две недели продано двести сорок тысяч бутылок - чистая прибыль - восемнадцать рублей с бутылки или сто сорок четыре тысячи долларов. Продажа через нашу розничную сеть принесла еще сорок две тысячи. Итого за две недели сто восемьдесят шесть тысяч баксов. Шеф, у меня есть предложение.
-- Ну? - Повернул к нему голову шеф, оторвавшись от проверяющих подсчетов.
-- Тут я нарвался на одну разоряющуюся фирмочку, они пытались влезть на рынок разливного пива, но с монстрами конкуренции не выдержали. Они пива уже сорок тонн заготовили, чтобы не прокисло - пастеризовали, все равно никто не берет.
-- Ты что предлагаешь их купить? - Усмехнулся шеф.
-- Зачем купить? Помещение охраняется двумя сторожами, которым почти не платят, поэтому они там пивом наливаются. Тридцать тысяч коричневых бутылок у меня на примете есть, с этикетками и пробками я договорился. Дозаторы берем водочные. Все делаем на месте: разливаем, упаковываем. Никакой пены при разливе, мне надо шесть человек и два дня. Прибыль с каждой бутылки девять рублей с копейками. Всего миллион за пару дней. Это делать надо завтра, компаньоны на два дня уезжают в Сызрань.