Я создал еще два ножа и в том же темпе начал испытывать оболочку на прочность. Обе структуры приближались равномерно, и когда осталась только рукоять, я заметил потерю маны. Это происходило постепенно, по ходу продвижения ножей, словно щит восстанавливал себя. Что это значит?
Я вызвал еще один нож и, направив его в щит, наблюдал, как остатки маны стали улетать быстрее. Когда предыдущие два ножа были распылены, а от третьего осталась рукоять, я был полностью пуст. Вместе с этим пропал контроль над остатком ножа, и структура просто зависла в нескольких сантиметрах от моей одежды.
Я перевел дыхание и плюхнулся на кровать. Получалось, что мой щит мог заблокировать структуры, не превышающие количество маны в Сосуде. Да и работал иначе, не как обычное разрушение. Если разрушая чары на большом расстоянии, я постепенно ослаблял их целостность, вплоть до распыления, оболочка маны срезала структуру, покуда работала. Нормально ли это? Не известно. Но меня сейчас меня все устраивает.
Исчерпав Сосуд, я не мог больше экспериментировать, и наконец, оторвавшись от увлеченного занятия, стало ясно, что мое опоздание гарантированно, если я не уйду прямо сейчас. Опаздывать на работу в первую же смену – плохая примета.
Спешно покидая Двор Маргарет, я заметил девушку фойре, которая выходила из кухни навстречу брату. Он уже ждал ее за столиком в углу. Оба выглядели немного лучше, чем в первый раз, когда я их увидел. Шада потеряла блеклый цвет лица, и щеки обзавелись румянцем, а ее брат избавился от рваной одежды и стал выглядеть более презентабельно. Вместо Маргарет за стойкой был Марис, который не обратил на меня никакого внимания.
Цветок Лаэ находился в восточной части города, ближе к стене и вратам. Снова присмотревшись к карте города у фонтана, я приметил, что в городе есть еще и северный выход. Выйти можно намного быстрее, чем войти.
В этой части города я еще не бывал и очень удивился, когда трущобы не начались в том месте, где привычно менялось окружение во время продвижения в северную и южную области Каира. Каменные дома тянулись, пестря своим разнообразием в архитектуре, и я не мог не позволить себе полюбоваться картиной, несмотря на избивающую глаза снежную крупу.
Когда я нашел бордель, уже стемнело, и вначале я даже не понял, что это за яркое место. Все выглядело настолько же привлекательно, как казино в Лас-Вегасе: мигало, светилось и заманивало разнообразием цвета, как ребенка. Само здание было круглым, лишенным углов и напоминало колизей в миниатюре. Парадный вход широкий. К двустворчатым дверям вели ступени высотой в этаж, а значит на нижнем этаже либо жилые комнаты, либо подсобные помещения. Я не стал стоять с открытым ртом и смело поднялся по каменным ступеням.
– Кто? – хмуро спросил жилистый парень на входе. Глаза цепкие и холодные, смуглое лицо покрыто оспинами. С ним был напарник, тот тоже осматривал меня, не убирая руку от пояса с мечом.
– Каин, новый охранник по залу, – просто ответил я.
Тот, что с оспинами, сузил глаза и, кивнув, отошел в сторону.
Я не стал задерживаться и, отворив створку, вошел внутрь. Пройдя по короткому коридору, моя рука легла на еще одну ручку резных дверей, покрытых желтым металлом, будто золотом. Вдоль стен стояло несколько атланов, но они лишь мельком глянули на меня. На них были маски, прикрывающие верхнюю часть лица, и это меня удивило, ведь о форме одежды меня не предупреждали.
Как только я шагнул через внутренние двери, ноздри сразу уловили божественный запах духов и восковых свечей. Центральный зал был круглым, боковые лестницы уводили на верхнюю дорожку с перилами, идущую по кругу помещения. Шесть колонн поддерживало плоский потолок, на котором, как на фреске, были изображены сцены совокуплений, напоминающие барельефы индийских храмов секса. Все помещение было нашпиговано лампадами и свечами. Магические лампы были в меньшинстве и давали только легкий красноватый цвет. Наверху висела огромная люстра с полусотней толстых свечей, не меньше. Как их только меняют в таком количестве? Круглая комната напоминала убежище, из которого проклятая Сфера отправила меня в этот мир. Наш амфитеатр предстал передо мной в совершенно ином образе, и этот образ вызывал трепет и возбуждение. Вся атмосфера внутреннего убранства кричала про страсть, похоть и совокупление.
Само помещение было заставлено столами, мягкими уголками и прочими местами для сидения. Молодые и не очень парни и девушки развлекали посетителей, которых, как я понял, отличали от остальных маски на пол-лица. Звонкий смех и скромное хихиканье перемещались от стола к столу. Женщины и мужчины, не стесняясь, трогали и лапали тела рабов, шеи которых были увенчаны тонкими ошейниками, словно проверяли качество товара. Последние не теряли улыбку, даже когда новоприбывшим не нравилось то, что им предоставили. В общем, заведение с хостес на максималках. Вот только грубыми заигрываниями "подопечные" Лейлы не обойдутся.