- В течение четырех лет Большой Мозг накапливал знания. Он с легкостью усвоил содержание всех книг, хранящихся в Публичной библиотеке. В его памяти хранится все, что было создано человечеством: от работ древнекитайских философов до уравнений волновой механики.
- Вы говорите так, как будто он думает в общепринятом смысле этого слова, - сказал я.
- Не в общепринятом, а в лучшем - ответил Кибернетик. - Мы мыслим по-разному: иногда образами, иногда словами, наиболее одаренные из нас мыслят математическими абстракциями. Большой Мозг мыслит только математически. При этом его мысль строго направлена, что нам с Вами не всегда удается. Вначале предполагалось, что на всю работу он потратит около года. За этот год я провел несколько контрольных проверок его деятельности и убедился в том, что он пользуется не только совершенно новым, изобретенным им математическим аппаратом, но и значительно углубил современное учение о времени, пространстве и движении. Многое мне было непонятно, так как по-видимому, он обладал в некоторых областях уровнем знаний, по крайней мере, 22-го века.
- Ну знаете ли, это уже Вы фантазируете! - возмутился я. - Всякая наука питается опытом, не имея которого машина никогда не пойдет дальше того, что в нее вложено конструктором.
- Времена Фарадеев прошли, - сказал Кибернетик. - Самые крупные научные открытия нашей эпохи сделаны, как говорится, на кончике пера. Математики, а не астрономы открывают неизвестные доселе небесные тела и предсказывают физикам открытие новых элементарных частиц.
- Хорошо, верю, верю, - сказал я. - Рассказывайте. Что же было дальше.
- К концу первого года Большой Мозг, в довольно резкой форме, попросил меня не прерывать ход его мыслей и обещал заблаговременно оповестить об окончании работы. При этом он довольно неудачно, на мой взгляд, процитировал басню "Вол и муха". Не знаю, что он этим хотел сказать.
- И такой сигнал Вы получили?
- Да, вчера. Сегодня работа будет закончена. Поэтому я Вам утром позвонил.
- Я Вам очень признателен за внимание, - сказал я, - но почему Ваш выбор пал на меня? Я ведь так далек от всех этих вопросов.
- Завтра, - сказал высокомерно Кибернетик, - на Олимпе науки начнется битва богов, в которой смертным нечего делать. Ну, а сегодня я хочу воспользоваться правом Героя внимать овациям толпы. Вы, дорогой мой, воплощенная Посредственность, среднестатистический тип той самой толпы, оваций которой я жажду. Надеюсь, моя откровенность Вас не обидела?
- Нисколько, - ответил я, - тем более, что я сгораю от любопытства, а именно этот порок наиболее свойственен толпе. Герои, как известно, любопытством не страдают. У них оно заменено величайшей добродетелью любознательностью. Итак, я к Вашим услугам. Готов рукоплескать. Скажите когда.
- Кажется, сейчас, - сказал он, побледнев, - видите в центре машины зажегся красный сигнал? Это означает, что Большой Мозг скоро сообщит модуль разработанной им теории.
Мы подошли к щиту машины.
Кажется, я волновался не меньше, чем он. Красный сигнал потух, и на его месте вспыхнул значок, которым в математике обозначают бесконечность.
- Странно, - сказал я, - что машина, обладающая таким блестящим математическим образованием, пользуется этим символом, являющимся отрицанием числа, тогда как, насколько я понимаю, модуль должен представлять собой конкретную величину.
- Я ничего другого не ожидал, - сказал Кибернетик. - Общая теория, разработанная Большим Мозгом, настолько универсальна, что способна объяснять не только все явления, известные науке сейчас, но все, что будет добыто впоследствии. Глядите: машина начала печать сообщение!
Из чрева машины стала выползать белая лента. Мы оба склонились над ней, стараясь поскорее прочитать текст.
Он гласил:
ВСЕ ЯВЛЕНИЯ ПРИРОДЫ ПОДЧИНЕНЫ ОДНОМУ ОБЩЕМУ УНИВЕРСАЛЬНОМУ ЗАКОНУ...
Движение ленты приостановилось и Кибернетик взглянул на меня. В его глазах светилась победа. Лента вновь пошла.
ЭТОТ ЗАКОН НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ОПИСАН НИКАКИМИ ДОСТУПНЫМИ МАТЕМАТИКЕ УРАВНЕНИЯМИ, ТАК КАК, ВЫВЕДЕН ЭЛЕКТРОННЫМ УСТРОЙСТВОМ С БОЛЕЕ СОВЕРШЕННОЙ ЛОГИЧЕСКОЙ СХЕМОЙ, ЧЕМ ТЕ, КОТОРЫЕ МОЖНО СОЗДАТЬ ИЗ КОНЕЧНОГО ЧИСЛА ЭЛЕМЕНТОВ.
Некоторое время мы молчали. Потом я сказал:
- Вряд ли нужно было [изучать] теорию относительности и квантовую механику, чтобы прийти к выводу, стоящему на уровне миросозерцания дикаря. Ваш Большой Мозг действительно создал универсальную теорию с одним допущением, объясняющую все явления природы. Однако грош цена основному положению этой теории.
- Это моя ошибка, - сказал Кибернетик. - Нельзя было его программировать по этому модулю, [что] все предположения равноценны, [нужно] было создать специальную [шкалу] ценности вводимых предположений.
- Если все было бы так просто философы обошлись бы без вашего Большого Мозга, - сказал я. - А сейчас даже самый захудалый из них стоит незримо выше [Вашей] машины, хотя, может быть, [информирован] меньше, чем она.
Думаю, что он уже не слышал моих слов, так как целиком был погружен в решение новой задачи.
После этого мы расстались, может быть навсегда.
В [истории] известны случаи, [когда толпа] обожествляла недавно [созданного] ею героя. Всякое [бывало...]