К мотоциклисту тем временем подлетела одна из спасенных им девушек и в порыве благодарности звучно приложилась к его гладковыбритой щеке. Бар разразился свистом и аплодисментами. Смущенному спасителю ничего не оставалось, как встать, приобнять и воздать сторицей за нежность и ласку. Публика одобрительно загудела, заулыбалась, тактично умолкла. Догадливый бармен приглушил освещение…
– Надеюсь, твой кавалер не устроит сцену ревности? – улыбнулся мотоциклист. Девушка красноречиво махнула рукой: дескать, что ты, миленький, какой он мне кавалер, так, пляжный знакомый. Затем быстро оглянулась, пожала плечами, присела на табурет.
– Смылся в большой панике.
На струсившего кавалер не походил, скорее на озадаченного. Но мотоциклист не стал затевать дискуссию, молча пристроился рядом.
Бармен, суетившийся неподалеку, бросился, было, к ним – культурно обслужить, но на полдороги замер, подобрался, уставился в пространство за их спинами. Мотоциклист глянул в зеркало заднего вида за шеренгами бутылок. Цветущий, не тронутый сединой и морщинами блондин средних лет, облаченный во все белое (включая соломенную шляпу и замшевые башмаки), приближался к ним с вальяжной неторопливостью хозяина жизни.
Вскоре последовали изящный полупоклон с одновременным обнажением головы мушкетерским жестом, крепкое рукопожатие, радушная улыбка из-под щегольских усиков.
– Станислав Эдуардович, хозяин этого заведения… Прямо не знаю, как вас, молодой человек, благодарить. Вы просто герой!
– Игорь, – представился мотоциклист и, скромно потупив свои ореховые очи, запротестовал: – Да что вы, какой там герой. Каждый на моем месте поступил бы также…
Блондин слегка опешил, задумался, засомневался, принахмурился, прозрел, светло улыбнулся:
– Ну вы скажете тоже – каждый! – и, не удержавшись, весело кивнул бармену, – шутник!
Бармен понимающе хихикнул.
Зарождающееся веселье прервало появление нового лица – на редкость красивой женщины с надменными морскими глазами, чувственным ртом, лебединой шеей… О грудях, ногах и прочих конечностях с припухлостями лучше помолчать. В тряпочку. Заметим только, что в своем стильном, лазурных оттенков, платье, припорошенном золотою пыльцой высшего шика, она могла кое-кому показаться воплощением совершенства (если допустить, что совершенству пристало разгуливать в злачных местах с электронной записной книжкой в нежных ручках и сотовым телефоном на шелковом шнурочке вместо, как минимум, жемчужных бус или бриллиантовых ожерелий).
– Анна Сергеевна, вы как всегда кстати! – воскликнул Станислав Эдуардович, обнаруживая покоряющую убедительность светских манер. – Знакомьтесь, это – Игорь, наш спаситель… Представляете, одним махом семерых побивахом, да еще уверяет, что на его месте так поступил бы каждый!..
Анна Сергеевна вежливо улыбнулась и, должно быть, в порядке реверанса высказала предположение грудным, с чудесной хрипотцей голосом, что, скорее всего, спаситель имел в виду не побитых молью обывателей, а своих коллег-суперменов, с чем Игорь поспешил согласиться: дескать, так оно и есть, Станислав Эдуардович, это я о нас, о суперменах, ляпнул не подумавши…
Светлы очи Станислава Эдуардовича вновь заволоклись хмурой дымкой дум: напряженных, подозрительных, тревожных. Он даже забыл на несколько секунд о своем профессиональном долге быть любезным, обходительным, тактичным и полным желания если не угодить, то хотя бы облагодетельствовать.
Проницательная Анна Сергеевна поторопилась отвлечь приунывшее начальство радостной вестью о понесенных заведением убытках, оказавшихся удивительно минимальными: фингал у Самойленки, дырка в потолке, да изрешеченная входная дверь, которую супермен-спаситель, видимо, в целях безопасности, забыл оставить гостеприимно распахнутой…
– Позвольте, – позволил себе встрять негодующий бармен. – А выпивка с закуской, которую Стоха потерпевшим за счет заведения поставил. Это что, не убытки?
– Вот как поставил, так пусть и платит из собственного кармана, – сверкнула Анна Сергеевна своими умопомрачительными глазами, отнюдь не утратившими в результате этой вспышки привычного чарующего выражения. – В конце концов, за охрану отвечает именно он, так что было бы только справедливо, если бы и за ремонт дверей вычли из его зарплаты.