На добродушной физиономии Стохи расцвела стрептококковым цветком соответствующая улыбочка.
3
Начальник следственно-оперативного отдела муниципальной полиции города Южноморска лейтенант Рябько, Сергей Валентинович, крепко скроенный рослый мужчина лет тридцати пяти, одетый в легкие светло-серые брюки и голубую рубашку, сидел на оперативном совещании в кабинете шефа и томился от желания взгромоздить свои ноги, обутые в кроссовки, на длинный полированный стол, за которым восседали все руководители отделов плюс заместитель прокурора, – привычка, приобретенная Рябько за полгода стажировки в Лос-Анджелесе. У себя в кабинете он так бы и поступил: хозяин – барин, но, будучи в гостях у высокого начальства, не мог позволить себе роскоши быть неправильно понятым. Начальство и так, несмотря на весь свой с трудом сдерживаемый демократизм, косо глядело на все эти заокеанские киношные штучки, хотя при случае само было не прочь щегольнуть импортным револьвером вместо отечественного пистолета или гаванской сигарой вместо беломорины. Наверное, все дело в столичном происхождении Рябько, переведенного в Южноморск прямиком из Москвы по причинам, не оставляющим места для домыслов: он, видите ли, не вынес после калифорнийской жары московских холодов и сердобольное московское руководство, не желая терять столь ценного сотрудника, немедленно откомандировало его на юг…
Свою службу на новом месте Рябько начал с инспекции внешнего вида подчиненных, подвергнув беспощадной критике их стремление придерживаться общего безликого стиля совчинов на шестых ролях. В каждом из них, по мнению Рябько, за версту видать мента, одни уставные стрижки чего стоят!.. Подчиненные выслушали, взяли под козырек, и пошли исправляться. На следующий день заявились на службу кто в чем, – разумеется, похуже. С виду – группа младших научных сотрудников, отправляющаяся на уборку колхозной картошки. У Рябько случился тяжелый припадок истерического смеха. Хотели даже скорую вызвать, но, слава Богу, обошлось. С Рябько. Но отнюдь не с внешним видом. Через пару дней каждый сотрудник получил письменный приказ по личной форме одежды, а также необходимую сумму на ее приобретение. В приказе, кроме прочего, четко указывалось какой личины тот или иной полицейский обязан впредь придерживаться. Проще говоря, какой длины должны быть волосы, в какую прическу уложены и обязан ли данный сотрудник обзавестись бородой или только усами с бакенбардами… Двоих, истративших казенные суммы не по предназначению, понизили в званиях и перевели в патрульные. Рябько зауважали. Вскоре личный состав его отдела невозможно было отличить от их заокеанских коллег: усы, бородки, косички и даже сережки в ушах. Организованная преступность Южноморска была деморализована: любой панк мог оказаться ментом, любой рафинированный фраер – опером. Просто атас!
Следующим по списку срочных мер стало повышение физической и огневой подготовки личного состава, в связи с чем началась беспощадная борьба с курением и лишним весом. Опять в ход пошли приказы с индивидуальными указаниями кому сколько весить, и каким образом такого субтильного состояния можно достичь. К сожалению, курить смогли бросить всего двое, зато спортивную выправку приобрели почти все (за исключением тех двоих, чьи морально-физические силы оказались подорваны самоотверженной борьбой с курением). Огневая подготовка отдела была отмечена специальным приказом краевого начальства.