– А что, миссис Кеннон заболела? – спросила она. – Ведь она никогда не ест яиц.
– Начиная с сегодняшнего дня она будет их есть, – ответил я. – Я ей предписал это делать.
Она удивленно посмотрела на меня:
– Вы доктор?
– Да.
– Но надеюсь, у нее нет ничего серьезного? Ее не так-то просто спровадить!
– Нет… Ей просто нужен отдых и свежие яйца.
– Понятно…
Негритянка исчезла. Я возвратился в гостиную. Там ничего не изменилось. Увидев меня, Таллант сказал:
– Вы что же, надеетесь, что вам все это пройдет безнаказанно?
Я со вздохом раздавил окурок в пепельнице:
– Вы, конечно, твердый орешек, приятель, но позвольте мне вам кое-что объяснить. Оба вы уже созрели для электрического стула. Поэтому у вас есть только два выхода: или заплатить мне, или – если вы уверены, что я действую один, – уничтожить меня. Вот вы сейчас и раздумываете, что лучше. Запись на пленке полностью вас изобличает. Миссис Кеннон видела, что я отправил пленку по почте. Если со мной что-нибудь случится, пленка эта окажется в полиции. Поэтому вам легче заплатить. Человек, которому я послал бандероль, ни за что не отдаст ее третьему лицу. На это можете не надеяться. Даже если получит письмо от меня или услышит мой голос по телефону. Такая у нас с ним договоренность. Он отдаст ее только мне лично в руки. И если вы собираетесь учинить надо мной экзекуцию, вам это ровным счетом ничего не даст. А потеряете вы много. Другими словами – все.
Таким образом, повторяю: вам остается только мне заплатить. И я совсем не понимаю, зачем вы тянете. Кроме этих ста тысяч, у вас есть еще тысяч двести – триста. Чего же вам надо? Отдайте мне мое, и я вас больше не трону. И возвращу вам пленку. Никто, кроме меня, ничего не знает и не подозревает, и вы сможете спокойно жить до конца своих дней. И заниматься всем, чем хотите. Никто больше не будет нарушать ваши уик-энды. И даже будете считаться уважаемыми гражданами. Неужели так трудно это понять?
Миссис Кеннон отреагировала быстрее Талланта:
– А что послужит нам гарантией, что вы сдержите свое слово и оставите нас в покое?
Я усмехнулся:
– Ничего… Но у вас нет другого выхода.
– Понятно… Значит, мы целиком зависим от доброй воли злодея, который за деньги может продать родную мать.
Я пожал плечами:
– Что ж, пусть будет так.
– И вы вернете нам пленку? – продолжала она настойчиво.
– Верну. Что ж вы думаете, я буду хранить ее как сувенир? Еще раз повторяю: речь идет о коммерческой сделке. Мне совершенно безразлично, чем вы займетесь, как будете жить и скольких людей еще пристукнете в темном углу… Меня это совершенно не касается! Меня касается только та сумма, которую я по вашей милости потерял и остался без средств к существованию. А быть нищим меня не устраивает, покорно благодарю.
Таллант судорожно вцепился в край стола.
– Какой же вы все-таки прохвост! – промычал он.
Я бросил перед ним на пол ключи от его машины:
– Может быть, пойдете немного подышать свежим воздухом? О финансовых делах лучше говорить без вас. Тем более, что деньги вообще не ваши. Спокойнее. Вы только подливаете масла в огонь. Не в ваш же карман я лезу? Поэтому и не вмешивайтесь не в свое дело!
– Вы думаете, я позволю вам говорить с ней наедине?
Я расхохотался:
– Не надо громких фраз! Вас это не касается. Платить будет миссис Кеннон. Или я ошибаюсь?
– Она разве сказала вам, что согласна?
– Если память мне не изменяет, сказала. Но мы можем еще раз спросить ее об этом. – Я посмотрел на Джулию: – Что вы скажете, малютка?
Джулия молча уставилась на меня и кивнула. Умница! Просто прелесть. Она здраво рассуждала, эта девочка. И была намного умнее этого рассвирепевшего кретина.
– Вы получите свои деньги. Оказывается, не так трудно было все устроить.
Глава 11
– А вы здравомыслящая женщина, – заметил я, садясь между ними.
– Очень польщена, – ответила Джулия, не поднимая глаз.
– В таком случае уточним детали.
– Что вы имеете в виду?
– Джулия, говорю тебе… – вмешался Таллант.
– Заткнись! – взорвался я. – И не мешай мне говорить с миссис Кеннон. Это наши дела!
Лицо его перекосило от ярости, и он хотел было подняться. На секунду мне показалось, что я зашел слишком далеко – как-никак, а бобина с пленкой находилась в моем кармане. Правда, они не знали об этом. Но если все-таки решатся напасть на меня, то могут это обнаружить. Нужно вести себя более осмотрительно.
– Убирайся-ка лучше отсюда, Таллант, ты только усложняешь дело. – Я постарался придать своему голосу как можно больше мягкости и убедительности.
– И оставить ее наедине с тобой?
– Перемени пластинку! Я ее не трону. Мы будем говорить исключительно о деле. А ты здесь нужен как собаке пятая нога.
– Наверное, тебе действительно лучше уйти, – сказала миссис Кеннон. – Бороться нет смысла.
– Но, Боже мой, Джулия…
– Прошу тебя, дай мне самой все уладить.
– Но неужели ты не понимаешь, что, если хоть раз уступишь, больше никогда не отделаешься от него?
– У тебя есть другой вариант? – холодно спросила она. – Мне кажется, ты и так уже наделал достаточно глупостей…
– Теперь ты меня винишь?.. А кто позволил ему подключить здесь магнитофон?
– Ты уйдешь или нет? – Этот идиот даже Джулию заставил потерять терпение.
– Решайте наконец ваш вопрос! – вмешался я. – Скоро вернется прислуга.
– Ладно. – Таллант поднялся с перекошенным лицом. – И если ты хочешь, чтобы этот подонок командовал тобой…
– Неужели вы не можете понять, что другого выхода у вас нет? – спросил я.
– Он прав, – поддержала меня миссис Кеннон. – Давно пора понять это.
– Никогда не соглашусь заплатить шантажисту…
– А вас никто и не просит, – вежливо заметил я. – У вас не найдется средств даже на то, чтобы угостить кого-нибудь хорошим обедом. Так что лучше исчезни.
Какое-то время он молча смотрел на меня, потом повернулся и вышел из комнаты. Хлопнула дверь, и я вздохнул с облегчением. Таллант в любую секунду мог потерять контроль над собой.
Теперь можно было спокойно обсудить все дела. Я поудобнее устроился в кресле.
– Такая женщина, как вы, могла бы подыскать кого-нибудь и получше, – начал я с очевидных вещей. Мне сразу было ясно, что Талланту крупно повезло с Джулией.
– Вот как? – холодно сказала она.
– Вы красивы и умны, у вас практический и острый ум. Непонятно, что вы нашли в этом субъекте. Он ведет себя как мальчишка…
Джулия перебила:
– Мне показалось, что вы хотели говорить о деле…
– Совершенно верно… О деньгах.
– В таком случае начинайте.
– Мы уже толковали об этом. Довольно много, но без результата. Теперь конкретно:
сто тысяч долларов! Такая сумма приятно ласкает слух. Как вы собираетесь поступить, чтобы эта сумма перекочевала в мой карман? Меня беспокоит этот момент. Известно, что такие деньги в банке не хранятся, каким бы богатым человек ни был. Но даже если такая сумма и лежит в банке, взять ее оттуда, не вызвав подозрения, невозможно. Поэтому я и хотел бы, чтобы вы поделились со мной своими соображениями, как намерены это сделать.
Она потянулась к пепельнице и стряхнула пепел:
– Я смогу достать такую сумму.
– Каким образом?
– Не все ли равно?..
– Нет, не все равно. Я тоже рискую, если вы не будете осторожны. Я уже дважды приходил к вам. После этого вы идете в банк и говорите, что вам нужны сто тысяч. Для какой цели? Чтобы заплатить за электроэнергию? Или сменить мебель? Неубедительно. Такая сумма сразу заставит призадуматься…
Она метнула на меня быстрый взгляд: