Павел резво простучал запрос на своей клавиатуре.
– Это управление распределением кадрового состава колонии по сезонам и временам года.
– Хоть ничего критичного. Где-то ещё сбой возникал?
– Нет. Я уже раз десять проверил.
– Хм.
– Если опять отложат старт…
– То ничего не будет. Четыре раза откладывали, отложат пятый – если нужно. А в целом как?
– ИИ? Всё давно готово, ты же знаешь. По последнему запросу Славы догрузились дополнительные базы данных и всё.
– Я понял. Короче, удаляй этот массив и загрузи из резервной копии по-новой, а я домой спать.
***
Сквозь мутный тяжёлый липкий сон пробился надоедливый зуд. Игорь с трудом открыл глаза, в которые словно насыпали горячего песка.
Он с трудом сфокусировал взгляд на свалившемся со стола телефоне, который настойчиво вибрировал, уперевшись в ножку стула.
– Алё, – еле промямлил Игорь.
– Алё, Игорь, разбудил?
– Ты точно кандидат наук?
– Эти процедуралы опять возникли. Сразу. Мне кажется, он надо мной издевается!!!
Игорь встал с кровати и попытался размять лицо, на котором проступили следы от смятой простыни.
– Сейчас приеду.
Игорь застал Павла с бутылкой пива в руке. Рядом стояла ещё одна пустая.
– Не понял.
– Сейчас поймёшь, это просто фантастика! Извини, мне дало по голове – я, кажется, вчера последний раз ел. Мы создали новую жизнь.
Павел выдержал паузу. Игорь скептически насупил брови. Он начинал злиться.
– Это просто…!, – Павел задыхался от восторга.
– Фантастика, – завершил фразу Игорь, уже не скрывая раздражение, – ближе к теме.
– Только я его перегрузил, опять теплотехники устроили свой тыдыщь, наш ИИ подумал минуту, и взялся за старое. Я сначала психанул и полез сносить всё заново, но обратил внимание, вернее даже не сразу, а… – Павла понесло в сторону, и Игорь испепелял его взглядом, – лан, я продолжу. Так вот, я заметил, что некоторые фоновые процессы он исполняет не так стройно и ровно, как прописано. То есть, он может для этого использовать более простые и очевидные алгоритмы, а он делает это сикось-накось. То есть – результата то он добивается, но как-то это непрактично. Мне это напомнило что-то, и я долго не мог понять, что. У меня пересохло во рту, и я пошёл к холодильнику, но там кроме пива ничего не осталось, и тут меня осенило – он же пьяный.
Игорь начал искать глазами ещё пустые бутылки.
– Что ты делаешь, – Павел так увлёкся, что не сразу обратил внимание на странное поведение Игоря, – ой, да перестань, я почти трезв!
– Да я слышу.
– Не нуди, а слушай, – Павел тоже начал терять терпение, – так вот. Я позвонил в эксплуатацию и попросил провести переключение, мол, у нас электросеть просела от разбаланса. Они переключились, и ИИ начал чудить ещё больше, а кривые процедуралы так и полезли из него. Прикинь! Ну?
– Что, ну?
– Да он бухой! Скачки на него как стопарик действуют, или больше. Я думаю, а что тогда такое эти процедуралы в свете новой, так сказать, информации? Что у нас делают, когда хорошенько выпьют?
Игорь сел за панель ввода и только покачивал головой. Не дождавшись ответа, Павел закончил, грохнув бутылкой об стол.
– Песни горланят.
Игорь сначала тихо, а затем в полный голос начал хохотать.
– Сейчас посмотрим, как ты посмеёшься.
Павел подошёл к панели ввода и набил во вспомогательном окне кусок кода, похожего на эти невнятные процедуралы. ИИ сразу выдал серию строк, и было явно видно, что в ответ, некоторые из фрагментов повторялись. Игорь заинтересовался.
– Что ты написал?
– Один из его фрагментов повторил.
– Давай ещё.
Павел набил на клавиатуре фрагмент опять, а в ответ всплыли новые фрагменты – уже знакомые, и нет.
– Знаешь, что происходит? – Павел пребывал в экстазе, – я пою, а он подпевает.
– Почему фрагменты разные?
– А вот это и есть самое прекрасное и… Не могу подобрать слов!, – Павел просто пританцовывал, – он сочиняет на ходу! Ты понимаешь, что это значит? Понимаешь?!
– Нет. Нет, нет, нет!
– Дааа. Это высшая мозговая деятельность! Он живой! Он творит! – Павел ликовал, но как ему это удавалось сделать тихо, Игорь считал чем-то непознаваемым.
– Ты говоришь о сознании, что ли?
– Именно!
– Но тогда он должен бы как-то проявлять себя в познании. А он только песни поёт, когда пьяный.
– Так весь его мир ограничен только этой комнатой и кораблём, он другого не видел. Помнишь, как ещё лет сто назад в отдалённых деревнях люди жили – заняться особо нечем, вот и спивались. А он до конца и себя-то не осознал, ему то не с чем сравнивать.