Мы выбрали неподалеку от оперного театра паб, который выглядел так, словно он единственный был источником всех доходов «Лоры Эшли»[7] в прошлом году. Обивка стульев гармонировала с обоями, а мебель мореного красного дерева отлично подходила к большой, одиноко стоящей овальной барной стойке в центре зала. Однако, несмотря на интерьер, паб был, по-видимому, рассчитан исключительно на местную публику. Ричард сразу же начал жаловаться, потому что представление владельцев о пиве ограничивалось коричневым бутылочным элем. Наконец он взял себе пинту светлого и настоял на том, чтобы расположиться сбоку, с видом на дверь: в случае, если появится кто-то из его знакомых, он намеревался быстро поменять свою выпивку на мою водку с грейлфрутовым соком. Идя ему навстречу, я согласилась обозревать остальной зал. К счастью, еда оказалась хорошей. Превосходные сэндвичи, великолепная жареная картошка. Крупными ломтями, с коричневой корочкой— такую бабушка Брэнниган жарила в почерневшей от долгого употребления сковороде. Кампания по поддержанию Ричарда в хорошем настроении окончательно удалась, когда он обнаружил в меню глазированный пудинг.
После второй порции Ричард был готов двинуться в путь. Я поковыляла наверх в женский туалет, а Ричард все продолжал свои попытки соскрести узор с тарелки. Спускаясь по широким ступеням обратно, я испытала шок, от какого, бывает, люди теряют равновесие и падают с лестниц. Причем привлекают таким образом к себе совершенно ненужное внимание. К счастью, из-за моего вчерашнего временного перехода в разряд калек я поневоле вынуждена была крепко держаться за перила лестницы.
Я осторожно преодолела последний пролет и прокралась за овальную стойку, откуда могла следить за своей мишенью, не слишком бросаясь в глаза. Возможно, сидеть на лестнице и удобно, но как наблюдательный пункт это никуда не годится. Я обогнула стойку, удостоившись нескольких удивленных взглядов со стороны бармена, и теперь в зеркале они были передо мной как на ладони.
За маленьким столиком в оконной нише Мартин Читам увлеченно беседовал с персонажем, который уже показался мне на глаза раньше. С красавчиком из фургона, в упор меня не заметившим у Зерновой биржи после моего разговора с Читамом. Сегодня оба были не в деловой одежде. Читам — в вельветовых брюках и свитере, а его спутник, опять в джинсах, но в голубой рубашке, выглядел еще сногсшибательнее. На подлокотнике стула висела черная кожаная куртка. О чем бы они ни говорили, было ясно, что Читаму приходится несладко. Он то и дело наклонялся вперед, крепко сжимая в руке стакан с пивом. Во всей его позе читалось напряжение.
Его собеседник, напротив, держался очень уверенно, как у себя дома. Откинувшись на спинку стула, он небрежно курил тонкую сигару. Время от времени он ослепительно улыбался Читаму, но того эти улыбки совершенно не ободряли. Меня бы они подбодрили, окажись я на месте Читама. Парень был невероятно сексуален.
К несчастью, дело шло к тому, что он мог оказаться также и невероятным злодеем. Вот он, Мартин Читам, предложивший Алексис и Крис купить землю, и он пьет и разговаривает в Бакстоне с парнем, которого я занесла в память как строителя. Алексис и Крис потеряли все свои деньги из-за сделки, устроенной все тем же Мартином Читамом совместно с Т.-Р. Харрисом — строителем со связями в Бакстоне. Я попыталась вспомнить надпись на фургоне, который этот парень припарковал возле Зерновой биржи, но, должно быть, клетка мозга, ответственная за эту информацию, оказалась среди многих других, погибших на Бартон-Бридж.
До меня дошло, что я ничего не добьюсь, просто наблюдая за этой парочкой. Мне нужно было подслушать их разговор. Я внимательно осмотрела зал. Естественно, мне не надо, чтобы Читам меня заметил. Конечно, если он не имеет никакого отношения к махинациям, мое присутствие его не обеспокоит. Но у меня появились серьезные подозрения относительно его роли во всем этом деле, поэтому я решила не рисковать.
Я прикинула, что если пройду через зал за спиной Читама, то смогу притаиться на пустой скамье прямо позади него. Оттуда я сумею услышать хотя бы часть их бесед. Это не потребует особых приемов конспирации, что тоже немаловажно, учитывая мое физическое состояние. Я уже пересекла помещение и села на скамью, когда красавчик меня заметил. Он тут же насторожился, выпрямился и что-то шепнул Читаму. Адвокат резко повернулся на стуле. Меня раскусили.
Склонившись перед неизбежным, хотя обычно эта поза дается мне нелегко, я встала и направилась к ним. На лице Читама мелькнула паника, он через плечо взглянул на своего спутника, тот в свою очередь бросил быстрый взгляд на меня и что-то тихонько сказал. Читам нервно провел рукой по темным волосам и поднялся.
— Мисс Брэнниган, какой сюрприз, позвольте заказать вам выпить, — произнес он на одном дыхании. И отступил влево, загораживая мне дорогу.
В полном бессилии я наблюдала, как его собеседник вскочил и чуть ли не бегом покинул бар. Я уставилась на Читама тяжелым взглядом. На его лбу блестел пот, бледность залила щеки под загаром, словно адвоката внезапно сразил цирроз.
— Я надеялась, вы представите меня своему другу, — заметила я, решив идти до конца.
Читам с трудом изобразил улыбку— одними губами, не глазами.
— Простите, он очень торопился. — Адвокат поднял стакан и сделал быстрый глоток. — Позвольте все-таки заказать вам выпить, мисс Брэнниган, — умоляющим тоном попросил он.
— Нет, благодарю. Я тоже тороплюсь. У вас много друзей среди строителей, мистер Читам?
Похоже было, что он вот-вот расплачется.
— Строителей? Извините. Не совсем уверен, что понимаю вас.
— Я о вашем друге. Который только что ушел. Он ведь строитель?
Читам нервно хихикнул, звук получился, как у спаниеля, подавившегося утиным пером. Судя по лицу Читама, он сам понимал, что это не сработало. Он переменил тактику и решил сыграть откровенность.
— Боюсь, вы ошиблись. Джон — водитель грузовика. Он работает в одной из компаний, занимающихся разработкой карьеров.
— Вы в этом уверены? — спросила я.
— Конечно, — ответил Читам, постепенно приходя в себя. — Я знаком с ним и его семьей много лет, и если он не водитель, значит, он умело дурачил нас все это время. Я учился в университете с его сестрой. — Прекрасное представление.
У меня не было доказательств, только одни подозрения и парочка совпадений. Недостаточно, чтобы запугать члена Общества юристов.
— Я еще загляну к вам, — сказала я, постаравшись, чтобы эти слова прозвучали как угроза, а не как обещание. После этого я прошествовала к выходу; эффектность этой демонстрации была подпорчена моей хромотой.
Ричард с раздраженной физиономией ждал меня на мостовой перед пабом.
— Наконец-то! — вздохнул он. — Может, тебе нужно зайти в аптеку за слабительным или ты просто так увлеклась чтением «Бакстон адвертайзер», что позабыла о времени? Я здесь стою словно воплощенное терпение на огненном постаменте.
— Ты не заметил парня, который пару минут назад выскочил из паба? Черная кожаная куртка, каштановые волосы, мрачный вид? — спросила я, не обращая внимания на его жалобы.
— Который не понял, что уже староват, чтобы работать под Джеймса Дина?[8]Этого?
— Он самый. Ты, конечно, не обратил внимания, куда он пошел?
— Двинул прямиком через парк. — Ричард махнул рукой в сторону Павилион-Гарденз. — А что? Смылся, не заплатив за своего приятеля?
— Похоже, это наш клиент. Т.-Р. Харрис собственной персоной. Черт! Если бы только вспомнить название на фургоне! — выругалась я.
Ричард непонимающе уставился на меня.
— Но он не был на фургоне.
— Зато прошлый раз был. На фургоне с какой-то дурацкой надписью, — пробормотала я, вновь развертывая газету и просматривая объявления.
— «Кирпичи и авто»? «Убогий и бездомный»? — острил Ричард, пока я продолжала свои бесплодные поиски.
[7]
«Лора Эшли» — фирма с отделениями по всему миру. Дизайн и товары для дома в сентиментальном стиле.