– Ты намерен что-то предложить, шаман?
– Давай заключим сделку.
– И каковы условия?
– Мы отдаём тебе артефакты, ты заберёшь нас из этих мест и поселишь отдельно. А когда снова пошлёшь свои корабли через океан, отправишь нас туда.
– Зачем?
– Я верю, что в иных землях наше племя возродится.
– Откуда ты знаешь о новых землях? Духи сказали?
– Они, – кивнул шаман.
В принципе мне от венделей, кроме артефактов, ничего не нужно, и я согласился:
– Твои условия принимаются.
– Ты дашь своё слово перед ликом нашей богини?
– Дам.
– Меня это устраивает.
Он хотел встать, но я его задержал:
– Погоди. У меня есть вопросы.
– Спрашивай, ведун.
– Сколько людей в пещерах?
– Пять десятков и ещё шесть.
– Взрослые есть?
– Только молодёжь, не старше пятнадцати годков.
– А что стало с остальными венделями?
– Ты же был в нашем святилище и знаешь, что они погибли.
– Знаю. Однако как они умерли?
Шаман нахмурился и опустил голову:
– Я почуял вестников беды за день до их появления. Поэтому увёл молодёжь в пещеры и предупредил о беде вождя, который мне не поверил. Потом прибежали лапоны, они уже были больны, и зараза стала быстро распространяться. Вождь приказал убить носителей болезни, и люди, пролив кровь, обезумели. Кто-то выкрикнул, что спасти жителей посёлка сможет только богиня, и мои сородичи пошли в лесное святилище. Что было потом, не ведаю. Несколько человек пытались попасть в пещеры, но я и мои мальчики завалили входы камнями и так спаслись.
– А почему тела твоих сородичей оказались в овраге?
– Не все погибли. Кого-то чума не смогла убить, и они сваливали тела в овраг.
– И где уцелевшие сейчас?
– Наверное, уже мертвы. Они потеряли разум и жаждали крови. Почему-то они решили, что кровь сможет прогнать чуму.
– Нам стоит их опасаться?
– Нет. Они ушли в начале зимы и больше не возвращались. Следы вели в сторону деревень, где проживают норги-изгои.
– А что с артефактами? Сколько их?
– Ты сам всё увидишь.
Задав ещё несколько вопросов, я приказал выдвигаться к пещерам. Отряд был на конях, а я вместе с шаманом пошёл пешком. Хотел по дороге продолжить беседу, но не вышло. Шагая по каменистой тропе, старик начал молиться, и всё, что мне оставалось, – это прислушиваться к его словам.
Гест говорил без остановки и время от времени бросал взгляды на небеса. Но его никто не слышал, и ответа, конечно, не было. Боги далеко, и им сейчас не до нас. Я это понимал, а шаман, судя по всему, – не до конца. Он продолжал надеяться, поэтому ждал знака и бормотал свои молитвы до тех пор, пока мы не добрались к пещерам.
Вход в пещеры находился недалеко от реки. Тропка узкая, подняться можно только по одному, и шаман пошёл первым. Я последовал за ним не сразу, потому что рядом с горой обнаружил рунный камень, выход на тропу Трояна.
«Выходит, место здесь непростое, – отметил я, приблизившись к камню и осмотрев его. – Очень может быть, что в пещерах есть что-то интересное помимо артефактов, и, когда будет время, можно по ним побродить».
Отойдя от рунного камня, я направился за Гестом. Подъём был недолгим. Мы вошли в большую полутёмную пещеру, остановились, и я осмотрелся. Есть два костра, между ними – разделанная туша коровы. Дым уходил вверх, в щели под сводом. Вдоль стен кучками стояли дети венделей. В основном подростки от десяти до пятнадцати лет, но были и малыши, не старше трёх-четырёх лет. Все худые и вид имели истощённый. Понятно, что зимой им было тяжело. Но больше меня занимало другое. Каким образом шаман смог увести молодёжь из деревни? Неужели родители не возражали?
«Всё-таки Гест что-то недоговаривает», – подумал я и поторопил его:
– Веди к артефактам.