– Моего народа уже нет… Ничего не изменить… Знаю это… Чёрная болезнь пришла, и некому её остановить… Но дети… Спаси их в обмен на то, что мы храним… Меняем жизни на древнее наследие… Дай слово… Слышишь?
– Слышу и клянусь, что спасу ваших детей в обмен на секреты и древнее наследие.
– На реке Питеэльв наше поселение есть… Оно одно такое… В верховьях… Там брат мой Гест… Покажи ему мой амулет… Скажи, что от Олафа… Последний привет… Он поймёт и проводит тебя…
– И что дальше?
Шаман не ответил, а отвернулся к стене и понёс бред:
– Ничего не изменить… Всё кончено… Чёрный мор… Зараза… Это кара богов… Она настигла нас…
Потом он захрипел, несколько раз сильно дёрнулся и замер. Навсегда. Я осмотрел его и в руке обнаружил амулет.
Шаман был осколком прежней эпохи, которая уходила. Этот венд ель общался с духами и видел то, что не мог разглядеть обычный человек, и в современном мире ему места нет. Он это понимал, и перед смертью шаман, который изначально был нашим врагом, попытался что-то изменить. Вендель, который носил скандинавское имя Олаф, верил, что его народ умирает. Сколько там венделей осталось среди лапонов Норланда? Сотен пять вместе с женщинами и детьми. Это на пике. Да и те сильно ассимилировались с местными племенами. Так что если и есть у них дети, то немного. Помочь венд елям придётся, но пока не знаю как. Одно можно сказать сразу: мне нужно отправиться в Норланд на реку Питеэльв, чтобы отыскать Геста и древние артефакты. Разумеется, если старик не придумал их перед смертью. Но это вряд ли, потому что говорил он искренне.
В тот момент мне было жаль шамана, поскольку всё меньше на земле мистиков подобного уровня. В былые времена один из сотни общался с духами. Сейчас – один из тысячи. А через пару сотен лет с ними будет говорить один на десять тысяч. Плохо это или хорошо? Трудно сказать. Однако мне повезло. Я – человек двух эпох, видел ракеты, самолёты и автомобили, а также волхвов, шаманов и колдунов. То есть могу сравнивать и проводить анализ различий между миром технологическим и миром мистическим. Можно даже трактат на эту тему написать. Вот только времени на это, как обычно, нет и в ближайшие лет пятьдесят точно не будет. Больно много забот…
Подумав об этом, я усмехнулся. Оставил амулет, пусть висит на гвоздике, и задумался. Когда лучше всего отправиться в Норланд? Пожалуй, через пару недель вместе с князем Иваном. Он от владений в Норланде отказываться не собирается, и правильно делает. Сам богатые северные земли освоить не сможет, надорвётся, а вот дети его точно станут богатыми наследниками и настоящими князьями, которые, естественно, будут подчиняться мне как вассалы. А иначе помогать им ни к чему.
Кстати, за эти две недели необходимо многое успеть. Отправить Андроника Врана и первых колонистов в Винланд, дабы они застолбили кусок земли и основали поселение. Обсудить с кузнецами Рарога вопрос вступления в Венедскую гильдию оружейников с сохранением моих секретов, в первую очередь пороха и пушек, которые есть только в набросках, чертежах и схемах. Ещё раз поговорить с послами вождя Сомерледа и отправить в Ла-Манш очередную пиратскую флотилию под командованием Ранко Саморода. Посетить Волегощ и обговорить с князьями насущные проблемы Венедского союза. А затем пообщаться с алхимиками, которые по моему совету начали проводить опыты (пока неудачные) с соляной кислотой, смешивая её с диоксидом марганца и перманганатом калия и получая токсичный хлор в виде газа.
Однако это всё потом, а сейчас – завтрак и обход владений…
Только я об этом подумал, как появился слуга. Наверняка его послала Нерейд, чтобы позвать меня в трапезную, и он уже хотел открыть рот, но я его опередил:
– Скажи Нерейд, что сейчас приду.
Слуга, средних лет мужичок, беглый из племени моричан, смутился, нескладно пожал плечами и указал в сторону лестницы:
– Там воин… Говорит, что гость прибыл…
Странно, я никого не ждал и, отпустив слугу, спустился в гостиную. Здесь увидел посыльного и узнал, что в порт вошла старая лодья с двумя десятками варягов, которыми командует Яромир сын Тетыслава, и он просит принять его.
Вот кого точно не ожидал увидеть в своём логове, так это Яромира. В моей родной реальности князь племени ранов Тетыслав (Чеслав или Тешислав) предал веру предков и жрецов Святовида, присягнул на верность католикам и надел на шею крестик. А когда Тетыслав умер, его сменил близкий родственник, кажется брат, Яромир, который вошёл в историю под именем Яромара Первого. Однако, провалившись в прошлое, я узнал, что у Тетыслава, оказавшегося реальной исторической личностью, нет брата с именем Яромир. Зато так зовут его старшего сына, который, как и другие знатные представители племени венедов, обучался при храме и был любимцем верховного жреца Векомира.