В то же время российские интеллигентные круги все больше заражались маловерием, безбожием, неприязнью к государственному устройству. Целый спектр политических партий: от "розовых" кадетов до кровавых террористов-эсеров - расшатывал устои державы, рвался к политической власти. Их идеями и настроениями заразилась и часть русской интеллигенции Туркестана. Положение усугублялось ещё и тем, что в этот край, как в Сибирь, ссылались подрывные элементы: и здесь эти профессиональные революционеры развертывали свою губительную агитацию.
Смута 1905 года, потрясшая Россию, не миновала и Туркестана. В Ташкенте и других городах вспыхивали мятежи, бунтовала учащаяся молодежь. "Либеральная" интеллигенция и с общественных трибун, и в печати поносила царя, законную власть. По сути, силилась разжечь братоубийство. Вспышки вооруженного мятежа были подавлены, но яд революционной пропаганды остановлен не был и продолжал разливаться все шире, и шире.
Революция 1905 года была только "генеральной репетицией" темных сил кануном переворота 1917 года.
Перед грозным испытанием Господь укрепил Туркестанскую ниву Свою, послав на неё достойного архипастыря. Им стал архиепископ Димитрий, происходивший из древнего грузинского рода князей Абашидзе. При его возглавлении православная епархия достигла небывалого расцвета.
Даже сейчас, когда к нашим услугам самолеты и автомобили, кажутся поразительными размах и стремительность передвижений Владыки Димитрия по епархии. Преодоление центральноазиатских дорог ещё в начале ХХ века считалось для путешественников подвигом; о "гиблых местах", сквозь которые им приходилось идти, с ужасом вспоминали молодые разъездные священники. Преосвященный Димитрий сумел посетить все углы и закоулки этого необъятного края. Часто его выручала приобретенная в юности кавалерийская выучка. Однажды Владыке пришлось верхом на коне переплывать бурную реку. Выйдя на берег в мокрой одежде, он пошутил: "Теперь-то я понял, что я - настоящий туркменский архиерей!"
Подробно и методично Преосвященный Димитрий один за другим объезжал благочиннические округа. Он был первым архиереем Русской Церкви, ступившим на землю Туркменистана: прежде экзархи Грузии не находили возможности посетить паству Закаспия.
Зато теперь сын Православной Иверии побывал во всех закаспийских городах и селениях. Маршруты поездок архипастыря предварительно публиковались в журнале "Туркестанские епархиальные ведомости" (им же основанном), - при этом помечалось, что сроки прибытия в тот или иной населенный пункт могут быть передвинуты из-за возникающих на пути "церковных надобностей". Такие "надобности" чаще всего появлялись в селениях, где ещё не было храма. Тут Владыка Димитрий времени не жалел: пламенно проповедовал, воодушевлял, стыдил за недостаток усердия к святой вере, так что крестьяне позажиточнее тут же развязывали кошельки и все село, засучив рукава, приступало к строительству. Вскоре новый храм появлялся, - а у архиерея прибавлялось хлопот, ибо к нему поступала очередная просьба прислать священника.
При таком образе действий архипастыря за те шесть лет, когда он окормлял епархию, число храмов в Туркестане увеличилось более чем вдвое (с 78 до 161). "Туркестанские епархиальные ведомости" ежемесячно сообщали то об освящении новых храмов, то о начале строительства. Перечислять их все значит переписать половину названий сел и поселков с карты Туркестанского края 1912 года.
Неутомимые храмоздатели-асхабадцы, вдохновленные посещением Владыки Димитрия, с 1906 по 1912 год успели выстроить шесть новых домов Божиих.
Продолжалось украшение главного храма столицы Закаспия - Асхабадского собора Воскресения Христова. Воскресенский собор был заново расписан фресками в стиле художника Виктора Васнецова, новыми большими образами Господа и четырех евангелистов. Об этом соборе современники писали: "Соборный храм Асхабада, изобилующий арками, подобен таинственному Небесному дворцу" (храм уничтожен в 1924 году).
В делах благочестия принимали участие все слои населения: так, например, имеется известие о том, что извозчики Асхабада решили поставить в собор икону "Нагорная проповедь".
В 1908 году православный Закаспий торжественно встречал икону святого великомученика Пантелеимона афонского письма: благословение от Святой Горы, безвозмездный дар иноков-святогорцев для Свято-Александринского (во имя святой мученицы царицы Александры) "вагона-церкви", то есть для всего края.
В 1910 году двумя выдающимися мастерами русского искусства, архитектором Алексеем Щусевым и художником Михаилом Нестеровым было завершено создание Свято-Алексиевского храма в Государевом Имении Байрам-Али. Творческое содружество этих замечательных художников в трудах на благо Церкви началось в Москве созданием храма Марфо-Мариинской обители и продолжилось теперь на далекой земле Туркменистана. Байрам-Алийский храм, построенный в форме креста, отличался нежной и затейливой красотой. Фрески Нестерова в нем - и поныне неизвестная искусствоведам страница творчества великого мастера.
Храм в Государевом Имении был освящен в честь святителя Алексия Московского, являвшегося Небесным Покровителем наследника Престола, царевича Алексия. Этот храм посещали представители многих знатных русских родов, приезжавшие в Байрам-Али как на почетный курорт (подобный которому по климату для лечения заболеваний почек имеется лишь в Египте). В 1932 году Свято-Алексиевский храм был у верующих конфискован, в здании устраивали столовую, сиропный цех, склады, даже баню; несколько раз случались пожары. В 1991 году храм, лежащий в развалинах, без купола и крыши, был возвращен Церкви; стараниями прихода он восстановлен до той степени, что в нем можно совершать Богослужения, но средств на полноценную реставрацию нет, уникальные фрески М. Нестерова в плачевном состоянии...
В 1911 году в Асхабаде при кладбищенском храме организовалась женская иноческая община под руководством молодой и энергичной начальницы, монахини Евгении. (После революции община продолжала свое существование "в катакомбах": сосланная в Асхабад игумения Ташкентского Свято-Никольского женского монастыря мать Лидия (Нагорнова) вместе с матерью Евгенией и её сестрами-послушницами организовывали помощь ссыльным архиереям и гонимому духовенству. Когда эта деятельность в конце 20-х годов была раскрыта чекистами, игумения Лидия бежала в Ташкент, большинство сестер тоже разъехалось по разным местам, а мать Евгения укрылась в поселке Теджен. Впоследствии она вернулась в Ашхабад, где мирно скончалась в 1953 году глубокой старицей, оставив по себе добрую и благодарную память.)
После дарования императором Николаем II "либеральных свобод" все больше распоясывались пропагандисты безбожия и революционного насилия. Владыка Димитрий (Абашидзе) превосходно понимал суть этих "хищных волков" и пытался предостеречь туркестанскую паству от тайных врагов Православной Церкви и России. Так, в 1907 году, при освящении Софийского кафедрального собора, он говорил: "Наши добрые друзья - мусульмане Туркестана своею искренней любовью к народу русскому оказались настоящими братьями нашими, гораздо более близкими к нам, чем некоторые изменники, будто исповедующие даже православную веру, но исподтишка заколебавшие устои русской жизни. Вот уже четыре года, как обнаглевшие враги не дают покоя народу русскому и сеют смуту, пользуясь недальновидностью русской молодежи, поддающейся лукавой их проповеди. Опасность, ужасная опасность, горе и горе грозит земле нашей от пакостников плоти нашей, безбожников, социалистов-изменников и их прямых руководителей - тайных врагов наших".
Не ограничиваясь устным обличением носителей революционной заразы, не брезгующих в своих целях и разжиганием межнациональной розни, Преосвященный Димитрий в 1907 году разослал по всем приходам окружное Послание, предупреждавшее пастырей и паству:
"Оказались среди нас изменники, по имени считавшиеся сынами России, а на деле явившиеся лютейшими врагами отечества. Они решили, что сейчас самое удобное время всколыхнуть Россию, помутить её истинных сынов, создать среди них рознь, вызвать вражду между братьями, словом, взяться за дело диавольское. Вспомним, возлюбленные, как эти бесстыжие изменники, явившись в наш отдаленный край, где людей русских немного, вкрадчивыми речами натравляли нас на наших многочисленных соседей, а этих последних возбуждали против нас, уговаривая совершить над нами насилие. Но мирные богобоязненные сыны степей, мусульмане не поддались соблазну, они оказались мудрее и дальновиднее наших образованных изменников, не вняли наветам их и просили законную власть изгнать их из среды своей".