От колючки, от свербежа, от моргания,
От слепоты, от глухоты,
От черной немочи.
Ты, злая трясовица, уймись,
А не то прокляну тебя в тартары.
Ты, неугомонная колючка, остановись,
А не то сошлю тебя в преисподнию земли.
Ты, свербеж, прекратись,
А не то утоплю тебя в горячей воде.
Ты, стрельба, утишись,
А не то засмолю тебя в смоле кипящей.
Ты, огненница, охладись,
А не то заморожу тебя крещенскими морозами.
Ты, ломотье, сожмись,
А не то сокрушу тебя о камень.
Ты, колотье, притупись,
А не то распилю тебя на мелкие части.
Ты, дерганье, воротись,
А не то запружу водою плотину на мельнице.
Ты, морганье, окрутись,
А не то задушу тебя в печи банной.
Ты, слепота, скорчись,
А не то утоплю тебя в дегте.
Ты, глухота, исчезни,
А не то засмолю тебя в бочку и пущу по морю.
Ты, черная немочь, отвяжись,
А не то заставлю воду толочь.
Все недуги откачнитесь, отвяжитесь,
Удалитесь от раба Божьего (имя),
По сей час, по сей день,
По его жизнь, моим крепким словом. Аминь.
Поскольку пьянство – своего вида порча, дом, в котором живет пьющий человек, надо периодически очищать, так как энергетической грязи скапливается немало, особенно в дни запоев. Во-первых, вымойтесь сами, глядя на уходящую в сток воду, говорите молитву:
Как исповедь очищает, как вода грязь смывает, так и ты, четверг, чистым будь. Очисти меня, раба Божьего (имя), от всякого зла, от обиды, от непослушания, от невоздержания, от чужой хулы, от дурной молвы, от злых разговоров, от напрасных споров. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.
Заговор от людской зависти
Есть старая поговорка: «Зависть душу точит и глаза ест». Это значит, что и самому завистнику не так-то хорошо живется. Кто этого не знает? А все продолжают люди испытывать к другим, более удачливым, черную зависть. Но защищаться все же следует. Старый способ – носить в кармане фасолину – очень хорошо помогает и до сих пор. Над дверью в доме или в офисе повесьте пучок трилистника – зависть споткнется о порог. А этот заговор прочитайте три раза на воду и выпейте ее:
Не сам я, раб Божий(имя),
Пробавил меня ИисусХристос,
Пробавил от всех неверных сил –
От ведунов и колдунов, от еретиков,
Ересников, ересниц, еретиц,
Чернецов и черниц,
От молодцов, молодиц и красных девиц,
От завистливых,
Осудливых и напраслинных людей.
Кто меня, раба Божьего (имя),
Хочет осудить и испортить
И всякими неверными силами достать,
То у тех же ведунов и колдунов,
У еретиков, ересников, ересниц, еретиц,
У чернецов и черниц,
У молодцов, молодиц и красных девиц,
У завистливых,
Осудливых и напраслинных людей,
Когда ноги отпадут по колена,
Руки по локоть и голова по плечи,
Тогда меня, раба Божьего (имя),
Осуди и испорти,
Я же обещал Христу поклониться ему.
Верую во единого
Бога Отца и Сына и Святого Духа
Ныне и присно и во веки веков.
Аминь. (В этом месте трижды поклонитесь до земли и продолжайте читать заговор.)
Как в первом законе Богородица прикрыла
Своего Сына Иисуса Христа,
Распятого на кресте, ризою Своей,
Пеленою и покровом Своим,
Так прикрой меня,
Госпожа Пресвятая Богородица,
Раба Божья (имя), ризою и покровом Своим
От всех недобрых сил,
От завистливых,
Осудливых и напраслинных людей.
Возвыси, Господи,
Руку Свою во веки веков, Аминь.
Укрощение злобных сердец
Само название заговора говорит, от чего он. Читайте заговор перед иконами, на воду, как вам самим захочется. Он очень сильный.
Сажусь в сани,
Крытые бобрами и соболями, и куницами.
Как лисицы и куницы, бобры и соболи
Честны и величавы между панами и попами,
Между миром и селом,
Так мой нарожденный сын
Был бы честен и величав
Между панами и попами,
Между миром и селом.
Еду на године, уж погоняет,
А сам дюж, у панов и судьев
Полон двор свиней, и я тех свиней переем.
Суд судом, век веком!
Сею мак. Разыдутся все судьи, а те сидят, Что меня едят.
Меня не съедят; у меня медвежий рот, Волчьи губы, свиные зубы. Суд судом, век веком. Кто мой мак будет подбирать, Тот на меня будет суд давать. Спрячу я свой мак в железную кадь, А брошу кадь в окиан-море. Окиан-море не высыхает, Кади моей никто не вынимает,
И маку моего никто не подбирает.
Суд судом, век веком!
Замыкаю зубы и губы злым сердцем,
А ключи бросаю в окиан-море,
В свою железную кадь.
Когда море высохнет,