— Ты сделаешь, как я сказал! Ты выйдешь замуж, и не смей вякать! Немедленно встань или я тебя за волосы подниму!
Анаит потихоньку начала подниматься и увидела, как отец снова стал замахиваться. Вся скукожилась, зажмурила глаза, ожидая нового удара.
Однако второй оплеухи не последовало.
Открыв глаза, она увидела рядом с отцом дядю Ваграма. Видимо, он поспешил на ее крик. Он перехватил занесенную руку отца.
— Достаточно, Ашот, — проговорил дядя Ваграм почти спокойным голосом. — Не надо ее бить… Такое хорошенькое личико синяки совсем не украсят.
И, наверное, впервые в жизни Анаит почувствовала к нему чистую, неподдельную благодарность.
А потом дядя Ваграм снова заговорил:
— Тебе же просто нужно время, да, Анаит? Звезда моя?
— Время? — переспросила она, поморщившись от боли в разбитой щеке.
— Конечно! — Он воодушевленно кивнул. — Время, чтобы свыкнуться с тем, что мы поженимся, милая… Я терпеливый мужчина, ты знаешь. Я тебя два года ждал и еще подожду. Сентябрь, как тебе, а?
— Сентябрь что? — снова переспросила она, не понимая, к чему он клонит.
— Ну как же? Сентябрь — месяц изобилия! Фруктов полно, овощей, бараны в сентябре самые жирные, отличное время для свадьбы. В сентябре лучше всего устраивать свадьбу, я читал, можешь мне поверить.
— Сыграем свадьбу в сентябре, — кивнул отец, внешне почти успокоившись.
— Я… — вконец растерялась она.
— Молчи, Анаит, — родитель выставил вперед ладонь, ту самую, которой совсем недавно съездил ей по лицу.
Она сглотнула кровь, все еще текшую из раны во рту, и ничего не сказала.
А потом все втроем вернулись за стол и вели себя так, будто ничего не произошло.
Отец и дядя Ваграм продолжали шутить, непринужденно общаться, поднимали бокалы с коньяком. При этом посматривали на Анаит с интересом. Она же изо всех сил старалась высидеть положенное время. Ничего не ела, не пила, взгляда на них не поднимала.
До несчастной наконец дошло, зачем отец забрал ее у тетки.
Глава 23. Побег
Анаит не знала, как досидела до конца вечера. Ее тошнило, съеденный в начале вечера кусочек шашлыка встал в желудке колом и, кажется, разъедал его стенки.
Она больше не отправила в рот ни кусочка, хотя вокруг нее стояло множество аппетитнейших блюд. Даже аромат жареного мяса больше не казался приятным. Она скорее съест собственный язык, чем возьмет еще хоть крошку со стола, накрытого дядей Ваграмом.
А эти двое даже не заметили, что Анаит просидела весь вечер почти без движения. Наслаждались ужином, как ни в чем не бывало общались. Не было им дела ни до нее самой, ни до ее чувств.
«Как отец мог даже предположить, что я пойду замуж за этого…»
Анаит не могла придумать дяде Ваграму достойное прозвище. Жаба? Паук? Таракан? Но зачем обижать божьих тварей сравнением с этим типом…
Да, может быть, кому-то дядя Ваграм и показался бы достойным женихом — вон у него какой богатый дом, сколько позолоты на стенах! А магазины какие прибыльные, какая хорошая машина!
Только разве ж за машины и позолоту замуж выходить? С деньгами спать? От богатого дома детей рожать?
Все ее существо противилось даже мысли о том, чтобы стать супругой этого человека. Ей ведь даже смотреть на него — и то неприятно. А как с таким прожить жизнь? Ухаживать во время болезни, готовить еду, сидеть вместе по вечерам. Невозможно!
Жена должна любить, уважать своего мужа. Ценить его и разделять интересы. Так говорила и бабушка, и Карина, и даже тетя. Анаит с этим была согласна, таким видела свой будущий брак.
Но как можно любить человека, который больше чем на двадцать лет старше? Да ладно бы только возраст, но внешность дяди Ваграма казалась Анаит попросту отвратительной. Неужели ей предстояло до конца своих дней целовать его жабьи губы? Она несогласна!
В то же время Анаит понимала — отец спуску не даст. Теперь наконец сообразила, почему он выступал против ее поступления, не замечал успехов в учебе. Ему это было не нужно, не для того привез дочь в свой дом. Хотел отдать ее своему другу, а на счастье Анаит ему плевать.
Вполне возможно, если бы он растил ее с семи лет, а не отправил к бабушке сразу после смерти матери, Анаит и выросла бы во всем ему послушной. Или хотя бы будь он с ней все это время добр… Так ведь нет! Но он не растил ее с малых лет, а последние два года только и делал, что отравлял ей жизнь, хотя и поселил в своем доме. Не раз и не два она пожалела, что не осталась у тетки.