Кайзер даже нс успел попрощаться, как на том конце провода послышались отрывистые гудки. Он положил радиш рубку на базу и задумчиво выглянул в окно.
Могучие клены на дачном участке уже пожелтели и побагровели и с печальным шуршанием обнажали черные ветки, готовясь к близящейся зимней спячке. А что ему делать — тоже к спячке готовиться? Максим невесело усмехнулся, прокрутив в голове только что состоявшийся короткий раз-говор. Что же он услышал от своего высокопоставленного куратора? Ничего особенного, кроме того, что надо ждать. Сидеть и ждать… Ну, и долго ему придется торчать тут — день, два, неделю?
Он задумчиво проутюжил взглядом обшитую дубовыми панелями стену, облицованный крупными серыми камнями угловой камин, картины с деревенскими пейзажами в тяжелых золоченых рамах… Эту старую, довоенной постройки, но еще очень крепкую дачу в подмосковном Кратове приобрел Кайзер лет пятнадцать назад, когда не был он ни вором в законе, ни даже крупным и, как стало нынче модно выражаться, «авторитетным предпринимателем». В ту далекую пору, в конце семидесятых, был Максим Петрович Шубин майором милиции, служившим в аппарате московского ГУВД на тихой непыльной должности, работал главным образом с бумажками, получал раз в месяц продпаек да ежегодно выезжал на отдых в приморский санаторий «Крымские зори», где оттягивался по полной программе с оголодавшими но мужским ласкам генеральскими женами из Таганрога и Харькова.
Так и дослужился бы он, видимо, до трех полковничьих звезд· и места начальника отдела МВД в ближнем Подмосковье, а то и в самой Москве. Но судьба распорядилась иначе. Как-то ему в руки попало досье дерзкого московского жулика, который занимался «разводкой на бабки»: под видом сотрудника милиции он навещал подпольных коллекционеров антиквариата и директоров крупных магазинов и беззастенчиво их шантажировал, принуждая «делиться» укрываемыми от советской власти доходами. Опыт гениального шантажиста навел Максима на аналогичную идею — только ему-то устраивать «разводилово» можно было почти законным образом: он ведь носил майорские погоны! Его первая же встреча с генеральным директором популярного в столице ресторана стала поистине судьбоносной. Ресторатор, невысокий плотный мужчина с плутоватыми бегающими глазками, торопливой речью и бурной жестикуляцией, сразу понял, к чему клонит хитрый майор и неожиданно сделал ему встречное предложение, посулив такие комиссионные, отчего у наглого милиционера даже голова закружилась. Как говорится в русских народных сказках, долго ли, коротко ли, стал Максим Шубин своего рода юрисконсультом московской продовольственной мафии. И очень быстро, за год с небольшим, образовались у него от этих консультационных услуг изрядные сбережения.
Тогда-то он и прикупил двухэтажную кирпичную дачу у еврея-виолончелиста, намылившегося на ПМЖ на историческую родину предков. Дача была роскошная — и не только по понятиям кратовских старожилов: красного кирпича, с обилием окон по периметру и вторым этажом, с тремя эркерами и просторным подвалом, она выглядела солидно и богато, ни дать ни взять особняк какого-нибудь академика-ядерщика, осыпанного почестями еще при кровавом сталинском режиме. Правда, наличие этой роскошной дачи майор милиции Шубин был вынужден скрывать от завистливых сослуживцев, но недолго. В восемьдесят первом году Максим Петрович со своим тайным адвокатским бизнесом «сгорел», и ему уже светила отправка на «красную зону» в Нижний Тагил, где тянули свои сроки осужденные работники органов внутренних дел, как вдруг в его судьбе опять произошел чудесный поворот. В «Матросской тишине» его навестили двое мужчин с суровыми, но добродушными ЛИ-цими. Посветив ему красными корочками сотрудников КГБ, они прямо предложили ему весьма перспективную выгодную сделку…