Таково, вероятно, рациональное мышление коммуниста. Как бы то ни было, Жолио-Кюри — это всего лишь один, хотя и показательный пример в чрезвычайно пестрой картине антигуманизма и самообмана. Возможно, новые поколения примут эти события ближе к сердцу.
НАСЛЕДИЕ
5 марта 1953 года, когда умер Сталин, его наследники призывали народ не допустить «паники и разброда».[1021] Эти призывы были излишни — единая воля, исходившая от создателя нового государства, исчезла, но созданная им машина осталась. Стремление к переустройству жизни, охватившее советских граждан, по-прежнему не имело выхода и организационных возможностей.
Отрезок времени, отделяющий нас от того момента, равен по длительности периоду сталинского правления от ежовщины до смерти диктатора. Не стоит подробно углубляться в послесталинский период советской истории. Достаточно сказать, что над политической жизнью все еще висит проблема сталинщины, что официальная линия колеблется между решительным, хотя и частичным развенчанием диктатора (1956–1961 гг.) и позитивной оценкой его деятельности (например в 1957 году и в последние годы).
В данный момент взят курс на прямую реабилитацию Сталина. Но в разгар критики сталинского прошлого время от времени появлялась литература, на которую мы ссылаемся в этой книге.
Определение «культ личности» — это рамки, в которых ведется критика. Оно звучит недостаточно сурово, вызывая ассоциации с тщеславием и подобострастием — а это совсем не те компоненты, которые сделали правление Сталина столь прискорбным. Его жертв гораздо меньше волновало то, что именем Сталина назывались города, и гораздо больше — засилье террора и лжи. В определении «культ личности» есть оттенок деспотизма, но все же оно бьет мимо цели.
В угоду политическому лозунгу в него удавалось впихнуть такие понятия, как разнузданная тирания и — намек на легкие перегибы в оправданном применении силы. Но главное — определение дает возможность утверждать, что советское государство и партия в своей основе остались неизменными. В резолюции XX съезда КПСС мы читаем: «Успехи, которые одерживали трудящиеся Советского Союза под руководством своей Коммунистической партии, вселяли законную гордость в сердце каждого советского человека и создавали такую атмосферу, когда отдельные ошибки и недостатки казались на фоне громадных успехов менее значительными.». И дальше: «Никакой культ личности не мог изменить природу социалистического государства, имеющего в своей основе общественную собственность на средства производства, союз рабочего класса с крестьянством и дружбу народов.».[1022]
Но, как писал итальянский коммунистический руководитель Пальмиро Тольятти: «Сначала все хорошее приписывалось сверхъестественным положительным качествам одного человека. Теперь все плохое приписывается его столь же исключительным и просто поразительным недостаткам. В первом случае, так же, как и во втором, мы выходим за рамки критериев, присущих марксизму. Истинные проблемы остаются в стороне — вот почему советское общество приобрело формы, чуждые демократии и законности, к которым оно стремилось. Оно дошло до грани вырождения».[1023]
Советское руководство снова и снова повторяло, что оно решительно и непримиримо выступает против любых попыток, под видом борьбы с культом личности, подорвать основы марксистско-ленинской теории и оживить антимарксистские взгляды и течения, осужденные партией. Сталинский тезис об обострении классовой борьбы (а, следовательно, и возрастании роли террора) по мере того, как побежденные эксплуататорские классы теряют свои позиции, был осужден. Но в официальной формулировке, включенной в программу партии на XXII съезде, об этом сказано лишь с оговорками:
«Общая тенденция развития классовой борьбы внутри социалистических стран в условиях успешного строительства социализма ведет к упрочению позиций социалистических сил, к ослаблению сопротивления остатков враждебных классов. Но это развитие идет не по прямой линии. В связи с теми или иными изменениями внутренней и внешней обстановки классовая борьба в отдельные периоды может обостряться. Поэтому требуется постоянная бдительность.».[1024]
1021
85. КПСС в резолюциях, 7-е издание, Ч. II, Москва, 1953, стр. 1146 (Постановление от 6 марта 1953).