Выбрать главу

Отличный портрет энкаведиста, продвинувшегося в ходе сталинских чисток, дал не так давно один советский автор.[1126] «Люминарский (это имя героя) отличался исключительной бесчувственностью. Он вырос сиротой, не знавшим привязанностей. Директор детдома, в котором он рос, был холодный и грубый мужлан. Люминарский любил его ничуть не больше других, но знал, как угодить ему лестью, выдавая ее за преданность. Он научился „стучать“ и сигнализировать. Он заметил, что сигналы лучше всего основывать на фактах, обычно незначительных, но пригодных для создания правдоподобной клеветы. Затем жертву нужно было спровоцировать на возмущенные опровержения, чтобы поймать потом на противоречиях. Люминарский пользуется этими методами на всех ступенях служебной лестницы. В НКВД он делает карьеру с помощью интриг против таких же бессердечных, но менее одаренных товарищей по работе. Он умеет произвести впечатление безотказным выполнением и перевыполнением заданий. Это требует инициативы в преследовании все новых и новых жертв. Так, в деле о дефектной турбине, например, оказывается необходимым не только обвинить во вредительстве главного инженера, но и подобрать ему разного рода помощников, раздувая, таким образом, значение случившегося и приобретая престиж и доверие начальства.»

Таковы те, кому достались плоды сталинских чисток, люди последних лет сталинщины. В их лице тиран уже мог пользоваться силой, не способной ни к состраданию, ни к правде; их деятельность мы проследили на страницах этой книги.

ПРИЛОЖЕНИЕ E

РАННИЕ СУДЕБНЫЕ ПРОЦЕССЫ

В какую бы глубину ни вели политические корни сталинского террора и как бы тщательно террор ни готовился, его наиболее характерная или, по крайней мере, наиболее бросающаяся в глаза черта — осуждение на основе признания обвиняемого, — ни в коем случае не была новшеством.

Единственными политически значительными процессами после гражданской войны были процессы украинского и московского эсеровских «центров» в 1921 и 1922 годах, причем процесс 1922 года, по злой иронии судьбы, проходил под председательством Пятакова. Если отвлечься от пропагандной травли, использования провокаторов и т. д., этот процесс был проведен относительно корректно. Под сильнейшим давлением европейских социалистов дело обошлось без смертных приговоров, несмотря даже на то, что их добивался Ленин. Затем, вплоть до 1928 года, больших публичных процессов не было, а когда открылся Шахтинс-кий процесс, в нем тотчас же выразился новый стиль судопроизводства.

Считается, что Шахтинский процесс был пущен в ход уполномоченным ОГПУ на Кавказе Е. Г. Евдокимовым (не смешивать с зиновьевцем Г. Е. Евдокимовым!). Е. Г. Евдокимов сообщил о наличии в городе Шахты и его районе многочисленной вредительской организации, состоящей из старорежимных инженеров. Сам Евдокимов — в прошлом уголовник, выпущенный из тюрьмы во время революции, присоединившийся к большевикам и отличившийся в гражданской войне. Он сумел сблизиться со Сталиным, получил немало отличий и в течение ряда лет сопровождал «вождя» в отпуск.[1127]

Говорят, что когда Менжинский просмотрел рапорт Евдокимова, он заметил в нем полное отсутствие доказательств. Евдокимов заявил, что отдельные частные письма подозреваемых инженеров зашифрованы, но признал, что не смог их расшифровать. Менжинский пригрозил, что если в течение двух недель ему не будут представлены достаточные основания дела, он сам обвинит Евдокимова во вредительстве. В самом деле, предложение ликвидировать ряд опытных инженеров без достаточных к тому оснований было, по сути дела, экономическим вредительством. Оказавшись в затруднительном положении, Евдокимов поехал прямо к Сталину. Сталин, хоть и не имел на это законных полномочий, дал ему «зеленую улицу». Евдокимов вернулся и арестовал инженеров. Менжинский, поддержанный Рыковым и Куйбышевым (по понятным причинам Куйбышев, как председатель ВСНХ, был сильно задет), решительно протестовал. Сталин заставил их замолчать, показав им телеграмму Евдокимова, в которой содержался намек, что в Москве будут делаться попытки замять дело. Никакого решения принято не было и расследование продолжалось.[1128]

вернуться

1126

36. Александр Розен в «Звезде» № 1 и 2, 1965 («Последние две недели»).

вернуться

1127

1. Orlov, The Secrei History of Stalin's Crimes, p. 28.

вернуться

1128

2. Авторханов, «Технология власти», стр. 25.