Начало было положено три дня тому назад. Сегодня дядя Жан и его друзья ждали первых результатов этого необычного эксперимента.
Жан Олбрайт медленно поворачивал дисковую рукоятку телескопического устройства, подключив к нему самый мощный компьютер и биомагнитную установку. Перед ним как на ладони лежал Титан.
- Посмотрите, друзья мои, - взволнованно прокричал дядя, рукой подзывая к монитору своих коллег с космического корабля обороны, которые вместе с ним совершали полёт к Г-4. В настоящее время космический лайнер находился на стационарной орбите и вёл непрерывное наблюдение за неприятелем. – Посмотрите, Титан практически вымер. Мы с вами можем наблюдать за десятками тысяч жителей планеты, впавших в сомнамбулическое состояние практически повсюду: в домах, в парках, на улицах, в автомобилях... Такое ощущение, что все они мирно спят, хотя некоторые из них ещё шевелятся и даже совершают плавные одиночные движения. Думаю, через сутки мы вполне спокойно высадимся на этой планете и займёмся её консервацией. Для этого нам потребуется максимум две недели.
- Но меры предосторожности, дядя, нам необходимо всё-таки предпринять, - тихо произнёс Виктор Альков, при этом вопросительно поглядывая на дядю Жана.
- Обязательно, мой мальчик, обязательно… Виктор, ты видишь во-о-о-о-н тот гигантский пластиковый колпак, расположенный на юго-западе столицы?
- Так вы считаете, дядя, что на этот участок города действие нашего биогеля не распространяется?
- Думаю, что да. Скорее всего, - это и есть центральный оплот наших врагов.
- Что же в таком случае вы думаете предпринять, дядя?
- Как всегда, мой мальчик, как всегда. Мы должны высадить возле этого сооружения наш корабль разведки и до окончательной консервации планеты выяснить всё до конца.
* * *
Наконец-то Лея застала отца одного и тут же потребовала объяснений. Обескураженный Синх долго отнекивался, но затем, видя, что от дочери так просто всё равно не отделаться, решил посвятить её в свои чудовищные коварные планы уничтожения соседних галактик. В самый последний момент Синх решил обязательно воспользоваться своим ядерно-лазерным и биомагнитным оружием, находящимся на его стационарном корабле.
- Они у меня ещё попрыгают, голубчики… как рыба на сковородке, - нервно хихикая и скаля свои изъеденные кариесом зубы (он боялся врачей, а особенно стоматологов, как огня), злорадно прохрипел Синх. – Перед своей смертью я обязательно постараюсь уничтожить и всех своих врагов.
- Всех своих врагов, папа, ты не сможешь уничтожить никогда. Для того чтобы понять это, не обязательно быть сверхумным человеком, - спокойно парировала Лея, глядя отцу прямо в глаза.
- Уничтожу, доченька, уничтожу. Им никогда не подобраться к моему дистанционному пульту управлению с кнопкой запуска всех моих ракет.
После этих слов Синх вышел из комнаты дочери, поцеловав её на прощание в лоб. И ещё долго из ярко освещённого коридора раздавался громкий цокот его сафьяновых полусапожек, ступающих по мраморному полу великолепного дворца.
Лея, особо никогда не питавшая нежных чувств к своему отцу, в этот момент его просто ненавидела. Это он довёл до самоубийства Леену маму, которую она боготворила с самого рождения за её доброту, ласку и заботу; это он, её отец, отдал на растерзание свой народ; это он хочет уничтожить миллионы и миллионы ни в чём неповинных людей… Внезапно в красивой Лееной головке созрел очень хитроумный и достаточно коварный – для отца – план. Она лукаво улыбнулась и медленно пошла на свою половину дворца обдумывать детали предстоящей операции…
* * *
…Корабль разведки во главе с Виктором Альковым плавно опустился на коричневато-бурую поверхность главной планеты галактики 17-Бис и затем почти бесшумными вибрационными движениями медленно скрылся под горячим песком, выставив над собой тонкий серебристый штырь с голубым глазком на верхушке.
Оранжевый диск звезды, исполнявшей роль солнца, медленно шествовал вдоль горизонта, постепенно погружаясь в пучину тёмно-синего океана. Раскалённый жёлтый песок медленно прокатывался с вихревой волной не совсем остывшего вечернего ветра, вязнув в зубах и припорашивая волосы и веки жёлто-бурой пылью. Воздух был тяжёл и вязок; так и казалось, что вот-вот раздастся характерное чмоканье и частое прихлёбывание уставшего человека, жадно глотающего холодную живительную влагу, по крупицам собранную в этой жаркой пустыне.