Я, точно в замедленной съемке, подошла к корзине и опустилась на корточки. Аромат тюльпанов тотчас коснулся моего обоняния. Нежные лепестки притягивали взгляд. Бутонов было не меньше сотни, возникло совершенно детское желание их пересчитать.
Среди буйства красных красок виднелся и белый небольшой конверт.
От адресата.
И мне совершенно не хотелось его открывать.
— Ты уверена, что цветы мне? — негромко спросила я, не теряя надежды.
— Записку не читала, хотя и признаюсь, искушение было. В бланке у курьера стояло твоё имя.
— Но цветы доставили на адрес твоей квартиры.
— Значит, тот, кто отправлял, знал, что ты у меня. Всё просто.
Я вздохнула.
Знал он…
У меня почти не было сомнений, кто отправитель.
И всё же…
Я не спешила открывать конверт.
Пришлось. Любопытство — вещь такая, оно сгубило не только кошку, но и подвело ни одну женщину.
Я достала конверт, стараясь не потревожить ни одного бутона, и с нарастающим нетерпением открыла его.
«Я погорячился. А.А.»
— Вот как…
— Извинился?
Я медленно поднялась.
— То есть у тебя не было сомнений, кто доставил букет?
— После того, как ты феерично вчера сбежала из клиники, а Андрей на твоей спине едва дырку не прожег?
— Очень смешно.
— Если честно, есть немного.
— Рада, что у тебя веселое настроение.
— Глотни кофе и отпусти ситуацию.
В моем случае, кофе — панацея от дурного настроения. Кому, как не Рите, об этом было знать.
Я, положив конверт назад в корзину, прошла к дивану, села, положила руки на колени. Ни дать, ни взять, школьница на приеме у завуча, только в халате.
— Я даже знать не хочу, что он подразумевал, посылая цветы.
Рита села в кресло напротив.
— Надюш, расслабься. Маховик запущен, ты уже ничего не сможешь сделать.
— Даже не смей что-либо произносить вслух. Не смей, и всё тут.
Нахалка усмехнулась.
— Всё, что надо, я сказала выше.
Лучше всё-таки сначала принять дозу кофеина. Лучше — две.
Да, накануне я сбежала. Не ушла, а ретировалась. Как только в кафе клиники появился Адамиди-старший, я поднялась и направилась к выходу, постаравшись не столкнуться с ним лицом к лицу. Дождалась, когда он двинется в нашу сторону, обогнула столики и была такова.
У меня не было никакого желания оставаться в клинике. Я там без надобности. Рита… Не маленькая, разберется с Адамиди получше меня. У них в прошлом, как я поняла, были стычки, постоянные, им не привыкать пикироваться.
Такси я поймала сразу. Как только села в машину, у меня было искушение назвать адрес гостиницы. Или вообще уехать к родителям в пригород. К сожалению, своей жилплощадью я пока не обзавелась. У меня имелись небольшие накопления, Рита и родители открыто говорили, что готовы мне помочь, но я не хотела брать у них деньги. Ипотеку мне не давали, несмотря на то, что я несколько лет уже работала на издательские дома, для банков мой трудовой стаж и занятость не внушали доверия. Да и мне не хотелось брать обременение в несколько миллионов. Тогда Рита сказала: «Пока живи у меня». Нахлебницей я себя не чувствовала, и если предлагают жилплощадь, почему бы и нет? Мы часто бывали в разъездах и не стесняли друг друга. Да и скучали, долго не видясь. Любовников Рита к себе не приглашала ни на чай, ни на кофе. Я, естественно, тоже своих гостей к ней не звала. Мы идеально сосуществовали вместе. И я точно была уверена, что если в какой-то момент стесню сестру, она мне скажет: «Пора и честь знать».
Я обругала себя за малодушие. Ворвался в квартиру один раз нестабильный бородатый тип, и теперь постоянно ждать повторения? Глупо.
Как добралась до кровати, помнила плохо. Разделась, умылась и рухнула на подушку, не желая ни о чем думать.
Утро вечера мудренее.
Утро оказалось продолжением событий, начавших ночью.
Невоодушевляющее начало.
— У нас только круассаны? Существеннее ничего нет?
— Я на диете.
— Я хочу кашу. Пойду сварю.
— На меня тоже.
— Ты же на диете.
— Халявно приготовленная пища не считается.
— С тебя рассказ, чем закончилась вчерашняя ночь.
— Я жива, и это уже хорошо.
Я хмыкнула. И то правда.
Пока я готовила завтрак, мои мысли постоянно крутились вокруг семейства Адамиди. Назойливо не давала покоя мысль, что я эту фамилию уже где-то слышала. Ошибаюсь? На память я раньше не жаловалась. Последние полгода много путешествовала, переезжая из страны в страну, встречалась с новыми людьми и, возможно, с кем-то знакомилась, у кого созвучная фамилия.
Два брата. Один в больнице, другой рвет и мечет. Интересно, если бы Рита не объявилась, как далеко зашёл бы старший?