«О, нет… Нет! Он влип в какую-то передрягу! Черт… Нельзя было отпускать его одного! Что же делать? Что делать...»
Не растерявшись, я достаю из своей сумочки телефон и набираю сообщение отцу. Почему-то сейчас я решаю не позвонить в полицейский участок, а именно написать отцу. Я просто до послнеднего верю, что он сможет помочь. Искренне надеюсь, что он успеет, что он сообразит, что помощь нужна срочно, и сам позвонит туда, куда нужно.
Я опускаю руку с телефоном так, чтобы ее не было заметно. И просто на ощупь набираю сообщение:
«КЛБ ШПСТАЯ РОЗА СРОЧНО»
Мой палец быстро бегает по клавиатуре. После чего я бросаю короткий взгляд вниз, просто чтобы найти кнопку «Отправить». И отсылаю сообщение.
«Клуб Шипастая Роза срочно. Я надеюсь на тебя, пап…»
Сунув телефон в карман плаща, я продолжаю наблюдать за происходящим. Недалеко от барной стойки стоит мужчина. Он кажется мне уж очень знакомым. И тут же в сознании всплывает тот самый раз, когда я пробралась за Давидом в подворотню за клубом. Я тогда еще очень ловко избавилась от наручников, которыми он так нахально пристегнул меня к рулю своей машины.
Мужчина с небольшими залысинами, не такой уж и высокий, в кожаной куртке и с цепью на шее.
«Типичный бандюган из девяностых».
Вот только это был не просто бандюган. Это был тот самый наркодилер, которого мы тогда со Зверевым выслеживали. И который чуть было не заметил нас.
Я закусываю губу. В голове тут же всплывают сотни вариантов того, что вообще тут произошло, пока меня не было.
«У них была потасовка? Или же он сцепился с одним из амбалов? Или… А что, если он попытался скрутить его в одиночку? Вот придурок. Ты придурок, Зверев! Какой ты идиот! Зачем ты полез сюда один?! Мог бы позвать меня! Или, хотя бы, кого-нибудь из своих коллег. Ну почему же ты такой упертый… Всё сам, сам. И куда тебя твоё это сам привело? Нужно что-то придумать. Нужно как-то вытаскивать его из этой ситуации… Но, что я могу сделать?»
— Твоя вынюхивающая здесь постоянно рожа меня уже знатно так достала, - усмехается мужчина, сощурено смотря на Зверева.
Тот дергается, из его носа течет кровь.
— Мне что, отдохнуть нельзя? Ничего я не вынюхиваю. Просто провожу свободное время в приличном месте. Хотя, сейчас оно уже таким приличным не кажется, - хмыкает Зверев, сплюнув кровь.
У меня аж сердце пропускает очередной удар.
«Наверное, это жутко больно… Но… Что же мне делать? Что делать?»
Я встревожено смотрю то на Давида, стоящего на коленях, то на наркодилера, который оттолкнулся спиной от барной стойки и медленно вышел на центр.
— Складно ложишь, да вот только я тебе не верю. Чтож, пусть будет уроком всем тем, кто решит встать у меня на пути.
Мужчина вдруг достает пистолет и направляет его прямо на Зверева.
— Бывай.
— НЕТ!!!
Я даже не думаю. Ни одной мысли в моей голове нет, кроме той, что бьётся в истерике:
«Спасти…»
Я просто кидаюсь вперед, потому что не могу представить даже себе исход, в котором Давида убивают.
Я не чувствую никакого страха, кроме страха за его жизнь. Ноги сами несут меня вперед. Плечо обжигает страшной болью. Последнее, что я вижу перед собой, это его лицо. Лицо Давида. Его испуганные глаза. Кажется, он что-то кричит. Но я ничего не слышу. Звук выстрела такой оглушающий. Перед глазами всё чернеет. Голова так кружится. И я проваливаюсь в какую-то пустоту.
Глава 18
Лия
Пип-пип-пип-пип.
«Боже… Что за противный звук? Кто-нибудь, отключите это, пожалуйста…»
Сначала я думаю, что это будильник. Тянусь к нему, отводя руку в сторону, отчаянно пытаясь выключить, но, ничего не происходит. А еще, внутри себя я чувствую какой-то дискомфорт. Постепенно, доходящий до меня звук становится куда более различимым и понятным.
Пип-пип-пип-пип.
Равномерное пикание какой-то устройства доносится до моих ушей.
«Нет… Это… Это не будильник…»
Через противное пиканье до меня вдруг доходит чей-то возмущенный голос. Постепенно приходя в себя, я понимаю, что это отец. Интересно, почему папа здесь? И что, вообще происходит? Он разговаривает с кем, я четко слышу, как он скандирует своим командным голосом. Создается впечатление, что он отчитывает кого-то. Я почему-то сразу думаю о том, что он разговаривает с кем-то по работе. Хотя, отец обычно держит себя в руках. Что же такое страшное могло произойти, что даже отец вышел из себя?
Я хочу подняться, но, почему-то не могу. На тело навалилась какая-то страшная тяжесть, не дающая толком пошевелиться.
Я пытаюсь сконцентрироваться на своих мыслях. Но, в голове, почему-то, все как в тумане. А еще, очень странно пахнет. Да, следом за разбудившим меня громким голосом отца, ко мне приходит еще и запах. Очень не характерный запах для дома. Пахнет какой-то стерильностью.