— Наверно мы, как однояйцевые близнецы генетически идентичны, — высказал предположение Владимир. — То есть, мы можем служить друг другу идеальными донорами. Скажем, если мне понадобится пересадка сердца или печени, вы можете отдать мне свои органы.
— Или наоборот, — испуганно отозвался Петр.
После странной встречи, жизнь Петра и Владимира закрутилась. Она стала гораздо интереснее и разнообразнее. Двойники решили временно меняться семьями и работами, совсем ненадолго — на денек-другой. Эти кратковременные перемены как-то отвлекали мужчин от рутины и вносили в жизнь капельку драйва. Да и в интимной сфере, к удивлению их жен, произошли позитивные перемены. Правда, офисные реальности Петра и Владимира почти не различались — те же пустые лица коллег, всякие бессмысленные презентации и графики, вытупляющие совещания. Но, все-таки, возможность посидеть на чужом месте, побыть замаскированным чужаком эффектно возбуждала двойников. Тайненькое, скрытненькое всегда очень заводит. Недаром, отношения с любовниками и с любовницами всегда жарче, чем постные семейные затеи.
Через пару месяцев конспиративной игры, Петр и Владимир очутились в кабинете Сергея Михайловича, офицера государственной спецслужбы. В этом тихом помещении находились лишь пустой огромный стол, портрет президента на стене, да два стула для визитеров. Окна в кабинете отсутствовали.
Сергей Михайлович был стопроцентной копией Владимира и Петра. Иначе говоря, их «тройником». Все в его облике с микронной точностью, вплоть до родинок и морщин, повторяло внешности Владимира и Петра. Только суровый, уверенный взгляд и строгий деловой костюм свидетельствовали о том, что он не их безвольного поля ягода.
— Вот что, ребята, — залепил Сергей Михайлович без особых прелюдий, — мы давно и пристально наблюдаем за вашими штучками. Скажу прямо: вы капитально попали. Просто влипли по самое не балуйся. Полагаю, вы не будете в восторге, если о ваших проказах узнают близкие и начальство?
— Не-е-е-е-е-т, — проблеяли Петр и Владимир в унисон.
— Вот и ладушки, — заключил офицер и удовлетворено кивнул. — Закурить не предлагаю, так как знаю, вы оба, как и я, не курите. Скажу прямо: вы должны послужить Родине, а Родина закроет глаза на ваши выкрутасы. Вам известно, что у нее много врагов. Кто, если не мы, защитит ее? Скажу прямо: для моей работы катастрофически требуются надежные дублеры. И вас мне словно бог послал. Вы верите в Бога? Впрочем, это не важно. Служба, не скрою, довольно рискованная. Скажу прямо: опасная. Но, кто-то должен ее выполнять. Кто, если не мы? Кругом — враги! Ладно, к черту лирику, сейчас я вам все объясню.
Выслушав подробные объяснения «тройника» и получив первое задание, Петр осознал, что теперь его жизнь действительно станет по-настоящему насыщенной и эмоциональной, а путь в прежние вялотекущие будни закрылся навсегда. Кризис завершился, настала новая яркая пора.
Мама нас точно убьёт!
Одна древняя старушка, в прошлом известный на весь СССР фотокорреспондент, решила увековечить для истории себя и свою правнучку.
— Давай снимемся вместе, пока я не померла, — объяснила баба Нюра. — А то не успеем, сдаётся мне…
Сказано — сделано. Баба Нюра достала из своей забитой немыслимым хламом кладовки старый немецкий фотоаппарат, кряхтя, установила его на специальную подставку, надела доисторическое платье, принарядила Дашеньку и сказала:
— Всё вроде в порядке. Располагайся на этом стульчике, а я рядом присяду. Мы немного подождём, потом сработает автоспуск затвора и из объектива вылетит птичка.
— А мама не заругает? — на всякий случай поинтересовалась девочка, зная, что прабабушка Нюра имеет обыкновение «чудить».
— Нет, что ты! — улыбнулась Анна Матвеевна. — Это всего лишь фотосъёмка. Когда вырастешь, будешь своим внучкам и внукам эту карточку показывать и говорить: «Вот, это — я. А это — моя прабабушка Нюра, которая снимала самого Сталина».
Ну, сели, значит, сосредоточились. Специальный механизм отщёлкал положенное количество «тиков», хлопнула вспышка и перед фотоаппаратом появились две старушки — Нюра и Даша.
— Что это? Что это со мной? — старческим голосом проскрипела бывшая девочка, увидев свои маленькие морщинистые ручки. — Что же ты наделала, баба Нюра?!
Даша вскочила и подбежала к зеркалу.
— Офигеть! — новоиспечённая бабушка дёрнула себя за белую, словно снег, косичку, желая прервать нехороший сон.
Однако всё это происходило наяву.