— Но это значит только одно, — повторял Паркер. — Мы можем быть уверены до некоторой степени, что нам нанесли удар, и мы не знаем, насколько это серьезно. Кто-то следит за нами. И вдобавок, когда мы выступим, нас могут ждать. Вот для чего мог быть предназначен этот прибор. Позволить им узнать, когда и с какого направления мы нанесем удар.
Они почувствовали большое облегчение, когда около середины следующего дня, четверга, услышали шаги Диты на лестнице. Она словно порхала в воздухе, бросила сумку на кровать и как будто озарила их солнечным сиянием.
— Какой праздник! А как вы, ребята? Ладно, потом расскажете. Я провела утро, заставляя портовые власти открыть правый причал на Мойне, это где новый порт. Франко прилетел и встретит нас там. Меня ждет такси, так что двигайтесь!
Такси, перекрашенный «плимут» с откидным верхом, катило по улицам, все еще охваченным празднеством.
— Я хорошо поработала, знаете ли, — фыркнула она, убирая тяжелые черные волосы со щек. — Вопрос был в том, чтобы найти пару ребят с нужными ключами и получить их. Газза мне помог — он знал одного из них и знал парня, который... словом, понятно.
— Газза? — Паркер побледнел.
— Ты его знаешь! Парень из аэропорта, который выпустил нас. Последние два дня я провела с ним. Я думала, вы знаете... Джефф нас видел. Я думала, вы оба видели.
— Я видел вас. Но ничего не сказал, — подтвердил Джефф.
Паркер повернулся к нему:
— Какого хрена?
— Да так.
Паркер посмотрел в окошко, лицо приняло суровое выражение, губы сжались в тонкую линию.
Мойн был в шести километрах дальше по побережью, там, где мыс, на котором стоял старый Лимон, изгибался и образовывал бухту. На мгновение перед поворотом пред ними развернулось длинное, прямое как линейка, побережье, простиравшееся к северу до горизонта, а дальше — изумрудное море, белый прибой, белый песок, плантации и смарагдовые леса, насколько хватал взгляд, прорезанные серебристыми каналами и лагунами.
Водитель притормозил, так что они смогли увидеть все, в том числе и три низко летящих военных самолета, держащих курс параллельно берегу. Они взревели, затем пошли вверх, оставляя хвосты красного, белого и синего дыма.
— Колумбийцы на «миражах». Ублюдки, — проворчал Джефф, припомнив такие же самолеты над Фолклендами. — Должно быть, с того авианосца. Тоже участвуют в Карнавале.
Они спустились к Мойну и новому порту, который был почти пуст, и Дита показала водителю нужные ворота. Там был охранник, небритый и заспанный, в подвернутых штанах цвета хаки. С ним вместе был Гасконь Амброзия Уатт. Дита выпрыгнула из машины, повисла у него на шее и наградила долгим поцелуем, в то время как его руки ласкали ее ягодицы, обтянутые белыми джинсами. Он оторвался от нее и глянул поверх ее плеча.
— Хай, ребята! Это мой приятель Марселлус. Он с адского похмелья, но я его приволок сюда и остался помочь бедолаге. Так что ему может понадобиться любая помощь, какую только можно оказать.
Марселлус удостоверился, что Дита является служащей «Буллбургер (Коста-Рика) С.А.», сходил в дежурку и вернулся с книгой, в которую вписал их имена, подписи и цель визита — последнее по-испански. Подпись Франсиско Франко уже красовалась там.
— Что здесь написано? — спросил Паркер.
— Доставка груза в контейнерах, количество, корабль, на котором они доставлены, перемещение из пограничной зоны на склады МПА, — пояснила Дита.
— Это означает таможенную проверку?
— Формальность. Франко присмотрит за этим. Мы должны заплатить офицеру.
Она потерла большим и указательным пальцами, потом погладила Гасконь по щеке.
— Чао, дорогой, — сказала она и повернулась к Джеффу. — Он не совсем Гасконь, знаешь ли. Вероятно, это в честь британского футболиста, недавней звезды... Он хотел, чтобы я спросила у вас, знали ли вы его лично, и я сказала, что да. Вот почему он нам так помог. Они здесь все помешались на футболе, знаете ли.
Ни Джефф, ни Паркер не поверили ни одному слову.
Машина грохотала по рельсам и пробиралась через ряды складов, большинство которых было украшено логотипом МПА или буллбургеровским «Burguesas con cojones», прежде чем добралась до второго забора и вторых ворот, которые вели в таможенную зону. Франко ожидал их там в своем белом «эльдорадо», на котором тоже красовалась эмблема МПА. Он выглядел холодно и аккуратно в кремовом костюме с нежно-зеленым галстуком.
Он вышел к ним, мило улыбаясь, коротко пожал руки Паркеру и Джеффу, переговорил по-испански с Дитой и снова обратился к ним двоим.
— С формальностями все покончено, и груз уже в одном из наших складов. Пожалуйста, отпустите свое такси. Отсюда нам придется пройти пешком.
Вскоре они стояли перед средних размеров складом. Франко дал ключ своему водителю, рубашка и брюки которого походили на голубую униформу, а на кармане рубашки был тот же знак. Тот открыл замок, толкнул тяжелую дверь на хорошо смазанных петлях и отступил назад.
Франко отослал его к машине.
— Нужно наконец проверить... — сказал он, взглянув в копию накладной, — платформы, лестницы, тросы и так далее для возведения Экологического наблюдательного центра в тропическом лесу.
И он засмеялся, повернул переключатель, и на потолке загорелись мощные лампы, а затем закрыл дверь.
Пространство внутри было пустым, там были только три кубических ящика три на три метра на ленте транспортера. В ярком свете они были похожи на неземные приспособления, брошенные пролетавшими мимо пришельцами из другой галактики. Джефф направился к ним, его голубые глаза блестели.
Еще ключи, как простые, так и шифры, набранные на панели электронного замка. Паркер и Джефф подняли стенку первого контейнера. Франко не пожелал принимать участия в физической работе. В контейнере, чтобы не сдвинулись при перевозке, были закреплены на крюках по стенкам темно-зеленые металлические коробки с номерами и буквами на крышках.
Наемники вытащили первую коробку на бетонный пол склада, потом вернулись за следующей.
— Вы не собираетесь проверять каждый предмет? — в голосе Франко прозвучало неудовольствие и раздражение.
— Именно. Каждый отдельный предмет.
Паркер снова превратился в профессионала. Он знал, как легко в его деле пятью хорошими карабинами перекрыть пятнадцать неисправных, и еще он знал, что, когда они вернутся в «финку», ничего уже нельзя будет поправить.
— Как долго вы будете этим заниматься?
Паркер взглянул на Эриксона, который пригладил широкой ладонью свой хвост, склонив голову набок.
— Пять-шесть часов.
Джефф вскрыл упаковку и открыл пять винтовок, которые были уложены в пористый полистирен, предохраняющий при транспортировке.
— Не видел я раньше такой упаковки, — пробормотал он. — Хотя в этом есть смысл.
— Я видел, — сказал Паркер. — В Дубаи, кажется. Это одно из государств Залива. Я думаю, они пакуют их так для малых поставок.
Джефф снял пленку. Это была первая из пятнадцати SLR, самозарядных винтовок, которые были выпущены на Малой Королевской оружейной фабрике в Энфилде, по лицензии Belgium's Fabrique Nationale d'Armes de Guerre. Это были полувтоматические винтовки, принятые на вооружение в британской армии с середины пятидесятых до середины восьмидесятых, и потому знакомые всем в отряде, кроме Уинтла и Айнгера. Даже испанцы должны были пользоваться очень похожими FN-FAL.
— Ну, это в порядке, я полагаю, — сказал Паркер.
— Что-то не так? — спросил Джефф.