«Тот, кто хранит молчание в этот час, станет пособником Сталина»
Располагая достоверными сведениями о развитии политических процессов на Западе, советское правительство могло эффективно использовать их в государственных интересах страны. К сожалению, этого не произошло. Больше того, и разведчикам наклеили клеймо «врагов народов». Сталин, готовый ради укрепления своей диктатуры на любые преступления, расправился с кадрами советской внешней разведки. Самый сильный удар по ним нанес не противник, а Сталин со своим ближайшим окружением.
Криминальная «техника» устранения от власти и физического уничтожения этих людей описана многими историками и участниками событий. Истерические «судебные процессы» над «шпионами», «агентами гестапо», «врагами народа» захлестнули страну. Диктатор безжалостно уничтожил партийных и государственных деятелей Зиновьева, Каменева, Бухарина, Смирнова, Рыкова, Раковского… Он фактически обезглавил армию, казнив талантливых полководцев – Тухачевского, Якира, Блюхера, Уборевича, Гамарника… Репрессии обрушились на интеллигенцию, закрывались целые научные направления. Крупные ученые, и в их числе Вавилов, Смилга, Чаянов, Пашаускас, изгонялись из науки и исчезали в Гулаге. Выдвиженцы, «красная профессура» все чаще практиковали вульгарную, расчлененную по классовым, идеологическим принципам науку. Как «буржуазные» науки, были расстреляны вместе с учеными генетика, социология, кибернетика… Эхо тех расстрелов отдается и поныне.
Страшный удар был нанесен и по внешней разведке. В 1937 году репрессии обрушились на ее руководство во главе с Артузовым. Погиб Я. Берзин, начальник разведывательного управления Генштаба РККА…
Центр срочно отзывал руководителей и офицеров резидентур изо всех самых важных стран, отзывал, чтобы без следа растворить их в лагерях. Начиная с декабря 1936 года, по указанию А. Слуцкого, исполнявшего обязанности начальника Иностранного отдела Главного управления безопасности (политическая разведка), под разными предлогами были вызваны в Москву и арестованы: один из организаторов разведывательной сети в Германии Г. Кипенбергер, резидент в Париже Н. Смирнов (Глинский), М. Максимов-Уншлихт, возглавлявший контрразведывательные службы в Германии и десятки других разведчиков. Немного подробнее расскажу о Кипенбергере.
Ганс Кипенбергер, создававший вместе с Вальтером Кривицким агентурную сеть советской военной разведки в Германии в 20-30-х годах, служил Коминтерну честно и преданно. Это был мужественный и храбрый человек. В 1927 году его избрали депутатом рейхстага, он входил в комитет по военным делам и долгие годы подпитывал советскую военную разведку ценнейшей информацией.
После прихода Гитлера к власти Г. Кипенбергер еще несколько месяцев оставался в Германии, продолжая свою опасную подпольную работу. Осенью 1933 года он бежал в Россиию. И здесь, спустя три года, был арестован как нацистский шпион, хотя «следствие» не располагало никакими сколько-нибудь убедительными доказательствами. Тем не менее после шести месяцев допросов Ганса Кипенбергера расстреляли.
Трагическая судьба ближайшего соратника поставила Вальтера Кривицкого в тупик. Он понял, над ним также нависла смертельная опасность и предпочел не возвращаться в Москву. Он никого не предавал, когда вынужден был эмигрировать.
Сталинская и гитлеровская слежка преследовали его буквально по пятам. Спасая жизнь, он сдался англичанам.
Несколько недель, изо дня в день, с ним беседовала Д. Арчер, сотрудница Интеллидженс сервис, специалист по коммунистическому движению и, по свидетельству К. Филби, очень хороший психолог. Она смогла получить от Кривицкого около 100 фамилий его агентов в разных странах, в том числе 30 – в Англии. Все они были арестованы.
В 1941 году В. Кривицкий ушел из жизни «при загадочных обстоятельствах». Английский писатель-историк и публицист Г. Брук-Шефферд, заинтересовавшись судьбой Кривицкого, отыскал бывшую сотрудницу советской военной разведки в США Г. Массинг, работавшую с Вальтером. Она категорически отвергла версию самоубийства.
7 февраля 1941 года В. Кривицкий приехал в Вашингтон навестить своего старого знакомого Порефа-Доберта, офицера рейхсвера, эмигрировавшего в США. По свидетельству Доберта, Вальтер заметно нервничал, при нем был пистолет. Он намеревался выехать в Нью-Йорк, но на вокзале якобы случайно увидел немецкого агента Виземана и изменил свои планы. Под фамилией Порефа он снял номер в гостинице «Бельвю». 10 февраля в 9.30 утра горничная обнаружила его в номере мертвым. Рядом был паспорт, в голове виднелся след пулевого ранения. Инспектору Томсону, проводившему осмотр, отпечатков пальцев на пистолете снять не удалось. Не была обнаружена и пуля, выпущенная из пистолета. Томсон пришел к выводу, что это убийство16.
«Невозвращенцем», как Кривицкий, стал и другой видный военный разведчик Игнатий Рейсс. При отъездах Вальтера в Москву он фактически замещал его. До них доходила правда о репрессиях и однажды Игнатий сказал Кривицкому, что не намерен возвращаться домой, политика Сталина представляется ему «перерождением в фашизм». Вместе с письмом в ЦК ВКП(б) Рейсс отправил орден Красного знамени, полученный в 1928 году.
«Тот, кто хранит молчание в этот час, – писал Рейсс, – станет пособником Сталина и предателем дела рабочего класса и социализма… У меня достаточно сил, чтобы начать все сначала… Я возвращаю себе свободу. Назад к Ленину, его учению и делу. Я хочу предоставить свои силы делу Ленина, я хочу бороться, и наша победа – победа пролетарской революции – освободит человечество от капитализма, а Советский Союз – от сталинизма…»
4 сентября 1937 года Рейсса подстерегли сталинские наемники. В ту минуту, когда он вышел из ресторана, к подъезду подкатила машина. Молниеносный удар кистеня – и лимузин с полуживым человеком рванул с места. Случайные прохожие обернулись на шум мотора и тут же заторопились по своим делам. В тот же день швейцарская полиция нашла труп с пятью пулевыми ранами в голове.
Нет, не так собирался закончить свою жизнь «товарищ Людвиг» – Игнатий Рейсс – Натан Маркович Порецкий. Еще гимназистом он увлекся революционными идеями. Позже выпускник юридического факультета Венского университета вступил в австрийскую компартию, вел нелегальную работу в Польше, Германии. В Москве он прошел подготовку на специальных курсах Военной академии, работал в центральном аппарате Разведывательного управления РККА, с 1932 года – вновь за границей. Из последней командировки не вернулся.
Ветераны разведки и сейчас с болью вспоминают, как были парализованы резидентуры: берлинская, лондонская, венская, токийская – «работа фактически была прекращена, в них оставалось по одному-два человека». Центр предлагал «рассмотреть вопрос о прекращении связи» даже с такими агентами, как «пятерка» в Англии. Но, рискуя карьерой, а возможно, и головой, разведчики отстаивали и отстояли важнейший источник стратегической информации.
Еще в 1925 году по предложению ВСНХ разведка занялась научно-технической тематикой. И занялась весьма эффективно. В 30-е годы научно-техническая разведка передала командованию сугубо секретную техническую документацию по важнейшим видам вооружения: конструкциям военных самолетов, артиллерийским системам, новым типам быстроходных судов, электромоторов для подводных лодок, военной оптике, технике средств связи, мотостроению… Но в 1938 году и в этом управлении выискали «врагов народа» и заменили весь оперативный состав.
16 июня 1941 года, по свидетельству ветерана разведки Н. Горшкова, из резидентуры в Риме было направлено в Москву спецсообщение о том, что надежный агент («ГАУ») получил сведения, из которых следует, что Германия в ближайшие дни нападет на Россию. Это сообщение было «подшито к делу» с такой резолюцией: «по указанию Берии Л.П. запрещено посылать это спецдонесение адресатам, так как это похоже на дезинформацию». В то время «адресатами» разведки были, как известно, три человека – Сталин, Молотов, Ворошилов.
Террор неизбежно вел к деморализации людей, к предательству. Росло число перебежчиков. Накануне войны в Западной Европе было провалено несколько наших резидентур – «Кент» в Бельгии, «Жильберт» во Франции, «Дора» в Швейцарии. Арестованных немцы провели по судебному делу, известному в истории как «Красная капелла».
16
Уместно, видимо, привести и другую точку зрения на деятельность В. Кривицкого. В одном из официальных изданий КГБ СССР он был назван в ряду «перебежавших на Запад работников органов НКВД и военной разведки: Орлова, Люшкова и им подобных».