В принципе эти две магистральные линии определяли борьбу в японском руководстве вплоть до осени 1941 года, когда было принято решение отказаться от нападения на Дальний Восток и направить все силы на юг. Эта информация имела жизненно важное значение для Советского Союза, и ее своевременно сумел добыть Рихард Зорге. Но об этом позже.
Как было отмечено, одной из особенностей советской внешней разведки являлись ее активные связи с иностранными коммунистическими партиями. Именно это прямо или косвенно привело и к крупным успехам, и к трагическим событиям в освободительном движении XX столетия.
В годы революционной эйфории большевикам казалось, что их руками закладываются основы новой цивилизации. Вот-вот весь мир воспримет идеалы Октябрьской революции. «Рука Москвы» помогала создавать и укреплять компартии во всех более или менее крупных странах. Для координации революционных действий в марте 1919 года был создан Коминтерн. В большевистской партии образовалось сильное леворадикальное крыло, представленное прежде всего Львом Троцким с его политикой экспорта революции, вплоть до военных акций. Попытки подтолкнуть «запаздывавшую пролетарскую революцию» в Западной Европе повторялись в тех или иных формах вплоть до середины 20-х годов. Вмешательство извне толкало национальную буржуазию западных стран к активной самозащите, к поискам сил, способных погасить революционную волну, даже с помощью фашизма. Пример показала итальянская буржуазия.
Попыткой экспорта революции была польская компания 1920 года. В случае успешного наступления армии Тухачевского на Варшаву Ф. Дзержинский был бы назначен главой польского правительства. Успех предполагалось развить в странах Западной Европы, прежде всего в Германии. Коммунисты европейских стран рассматривались как боевой резерв Коминтерна.
С подписанием договора между Россией и Польшей Ленин, вероятно, первым среди большевиков осознал, что экспорт революции в Западную Европу на штыках русского пролетариата обречен. Надежды на мировую революцию, характерные для самых первых месяцев после Октября, таяли на глазах. Мало кто уже вслед за председателем Коминтерна Г. Зиновьевым мог поверить, что «в течение года вся Европа станет коммунистической».
Однако даже после поражения под Варшавой и особенно в связи с болезнью Ленина экстремистское крыло в партии и правительстве предприняло ряд «революционных» авантюр. Осенью 1923 года началась всегерманская забастовка пролетариата, и правительство Баварии объявило об отставке. Компартия Германии и Исполком Коминтерна истолковали эти события как «начало мировой социалистической революции» и обратились в Москву за помощью. Помощь не задержалась.
На нелегальную работу в Германию была переправлена большая группа партийных и военных работников. Им предстояло закладывать базы с оружием, готовить боевые отряды… Советский разведчик С. Пупко-Фирин, помощник руководителя военной разведки РККА Берзина, возглавил военный отдел ЦК КПГ. Правда, ненадолго. Его раскрыла французская агентура.
Пройдут годы, и эта безоглядная политика ультра-революционеров дорого обойдется коммунистическому движению. Наступит трагическая расплата, прежде всего для национальных компартий, обвиненных в подрывной деятельности против своих стран, демократии.
И все же факт остается фактом: в 20-50-е годы коммунистические идеалы находили сочувствие в среде различных социальных слоев, включая солидные политические и научные круги, в большинстве стран мира. Этим обстоятельством не без колебаний пользовались в Москве.
А. Артузов – с 1930 года он возглавлял внешнюю разведку – прекрасно понимал, что мировая революция – опасная иллюзия. И, значит, нельзя давать ни малейшего повода для дискредитации компартий, Коминтерна. Своим приказом он запретил «работать по наркоминделовскому направлению».
Однако политическая борьба в Европе развивалась гораздо сложнее, чем можно было предположить. С приходом в 1933 году к власти в Германии фашистов в межгосударственных отношениях в Европе и мире произошла сложная перегруппировка сил, несколько заслонившая антикоминтерновскую истерию. Коммунисты вошли в Народные фронты, и советская разведка вновь, возможно напрасно, прибегла к услугам идейных соратников, а также представителей прогрессивных буржуазно-демократических кругов.
Взглянем на события тех лет с помощью военного разведчика 20-30-х годов Вальтера Кривицкого, человека с большим опытом работы в Западной Европе и в Коминтерне.
Вальтер Кривицкий (Самуил Гинсбург) значился в списках личного состава Разведывательного управления Рабоче-Крестьянской Красной Армии (РККА) до 1938 года. Псевдоним для оперативной практики – «Вальтер».
Он рано покинул родной Подволочиск, городок на Западной Украине, и, по своему собственному признанию, с 13 лет, сначала стихийно, а затем вполне осознанно вошел в рабочее движение. В 1917 году восемнадцатилетний юноша считал большевистскую революцию «абсолютно единственным путем покончить с нищетой и неравенством» и «с открытой душой вступил в партию большевиков».
Во время войны с панской Польшей в 1920 году Вальтер был направлен в тыл противника – в Варшаву, Львов, немецкую и чешскую Силезию. В то время в тылу польской армии Особый отдел ВЧК совместно с полевым штабом Реввоенсовета создал нелегальную военную организацию, которой предстояло дезорганизовать тыл противника. Пришлось заниматься и диверсиями, и саботажем на транспорте, и добывать для Красной Армии информацию военно-стратегического характера.
После войны, окончив спецкурсы Военной академии РККА, Кривицкий становится профессиональным разведчиком. Жизнь казалась ему наполненной высшим смыслом – близкой мировой революцией. Помните, у Владимира Луговского: «Но трубы Революции гремят по всей земле…»?
Первая загранкомандировка В. Кривицкого пришлась на осень 1923 года. Его срочно направили в Германию. В то время французская армия оккупировала Рур. Германская компартия и Коминтерн, как уже отмечалось, рассчитывали на революционный взрыв в стране, переживавшей острый экономический кризис.
«Группа из пяти-шести сотрудников, в которую входил и я, – вспоминал Кривицкий, – немедленно отправилась в Германию… Мы были посланы для разведки, мобилизации недовольных элементов в Рурской области и подготовки вооруженного восстания в благоприятный момент».
Посланцы Москвы образовали в германской компартии три типа организаций, как определил их Вальтер: партийная разведслужба, действовавшая под руководством Четвертого управления Красной Армии; военные формирования как ядро будущей Красной Армии Германии и Zersetzungstienst – небольшие отряды, предназначенные для разложения рейхсвера и полиции.
«Мы, советские офицеры, – свидетельствует далее Кривицкий, – организовали военные формирования германских коммунистов – основу германской Красной Армии, которой не суждено было существовать, – очень систематически, разбивая их на сотни. Мы составили списки коммунистов-фронтовиков. Из этого списка мы надеялись сформировать офицерский корпус германской Красной Армии. Проводились секретные ночные маневры в лесах близ Золингена…6
Случайное совпадение или не случайное, но Золинген оставил след и в биографии Рихарда Зорге. Молодой исследователь, редактор коммунистической газеты «Бергише арбайтерштимме» в Золингене издал в 1922 году брошюру «Роза Люксембург и накопление капитала». Через два года, в декабре 1924-го, Зорге отправится в Москву, будет работать в Институте марксизма-ленинизма.
В Харькове, в кооперативном издательстве «Пролетарий» его брошюру переведут на русский язык. Представляя книгу читателям, автор предисловия И. Гладнев писал:
«С великим мастерством рабочего пропагандиста автор брошюры со всею возможною выпуклостью и наглядностью изложил суть теории капиталистического накопления. И – надо отдать справедливость тов. Р.И. Зорге – поставленная им перед собой задача удалась ему блестяще».
Эту книжку интересно прочитать и сейчас. И не только как популярный пересказ теоретической работы. Сквозь ученые рассуждения то и дело прорываются взгляды молодого человека: