– И прекрасно, – Бучер удовлетворенно кивнул. – Тогда найти его не составит труда.
На лице Карамины отразилась тревога.
– Тебе не удастся взять Гарум-аль-Рамшида на испуг и выведать у него хоть что-нибудь об Ибн-Вахиде. Такие дела здесь делаются иначе, чем в Америке. Ты не сможешь просто так открыть пальбу и броситься на Гарум-аль-Рамшида.
– Черта с два не смогу. Хочешь пари?
– Но его же круглосуточно охраняет целая дюжина телохранителей!
– Серьезно? Будет забавное кино!
– Бучер, они же убьют тебя!
– Чушь собачья! Кое-кто уже пытался и не раз. Ну, а если убьют, то мои любимые цветы – пурпурные розы. Позаботишься, чтобы на мои похороны принесли с дюжину, а?
– О-о-о! – Карамина яростно сжала губы и в сердцах ударила по рулю своим маленьким кулачком. – Ты невыносим! Абсолютно невыносим!
– Я еще к тому же и живой.
– Странно только, почему.
В непринужденную интонацию Бучера вкрались нотки раздражения, а во рту появился кисловато-горький привкус, предвещавший поражение, как и всегда в подобные минуты.
– Живой я потому, что хорошо владею своей профессией, – отпарировал он. – А профессия моя – убивать, но убивать ради справедливости. Живой я потому, что не питаю никаких иллюзий относительно своего двуногого собрата. Когда все наносное с него сходит, то перед тобой остается не что иное, как эгоистичный сукин сын, движимый алчной корыстью. Он способен логически оправдать любой свой поступок, невзирая на вред, приносимый окружающим, если только поступок этот отвечает его целям. Мой главный принцип: быстро убей или умрешь сам. Если бы он был иным, я не сидел бы здесь, так что кончай распространяться о том, как делаются дела у вас, а как – в Штатах. Человек одинаков, где бы он ни находился, и в Ираке он реагирует на то же самое, на что и повсюду в мире. Высади-ка меня лучше не в центре, а у этого караван-сарая Гарум-аль-Рамшида. Начну прямо оттуда.
В машине воцарилась тишина. Карамина умело маневрировала по неубранным, запущенным улочкам бедных предместий. Наконец, когда они уже подъезжали к застроенному современными зданиями центру Багдада, она тяжело вздохнула.
– Хорошо, Бучер. Возможно, твои методы лучше наших, так что пусть будет караван-сарай Рамшида. Но давай сначала заедем к нам, и брат посвятит тебя в кое-какие детали относительно Гарум-аль-Рамшида. Сейчас Саид уже должен быть дома, и это займет у тебя несколько минут.
– Согласен.
В ее предложении был смысл. Здравый смысл.
– Ну, а когда поговоришь с Саидом, я сама провожу тебя в караван-сарай, – сказала Карамина, став опять приветливой и обаятельной, как прежде.
Однако Бучер не побеседовал с Саидом Хадрабой, когда они приехали и вошли во дворец. Беседовать Саиду Хадрабе больше было не суждено ни с кем. Во всяком случае, в этой жизни. Карамина невольно протестующе вскрикнула, когда они обнаружили ее брата. Он сидел у себя в кабинете, крепко привязанный к креслу с кляпом во рту и с вывалившимися из распоротого живота внутренностями.
В углу кабинета, также привязанную и с кляпом во рту, но без следов каких-либо физических повреждений, хотя и на грани истерики, они обнаружили Анну Хелм.
– В кабинет они ворвались внезапно! – воскликнула Анна, припав к Бучеру, когда ее отвязали. – Все четверо сразу. На одном была маска. Мы с мистером Хадрабой сидели и разговаривали, когда они вломились в кабинет, схватили нас, привязали, и тут я... я потеряла сознание. – Она спрятала лицо на груди Бучера, ее всю колотило.
Как ни странно, эффект, произведенный на Карамину смертью брата, был совершенно противоположным тому, который мог вообразить Бучер. Ее красивое лицо окаменело, превратившись в непроницаемую маску, темные глаза с затаенной яростью сверкали, когда она объяснялась с прибывшими по вызову представителями багдадской полиции.
Версия, изложенная Караминой полиции, была такова. Анна Хелм – подруга мистера Бучера, а мистер Бучер – друг ее убитого брата и ее самой. Они познакомились с ним в Англии, когда обучались там в школе-пансионе несколько лет назад. Мисс Хелм и мистер Бучер пришли в гости к ней и Сайду. Мисс Хелм и Сайд захотели остаться дома сегодня вечером, а она и мистер Бучер поехали вдвоем в ночной клуб. Вернувшись, они обнаружили, что брат зверски убит, а мисс Хелм – в полуобморочном состоянии. Это преступление, совершенное по непонятным мотивам, безусловно, дело рук гаш-шашинов, а руководил убийцами, вероятнее всего, сам Ибн-Вахид. Разве не заявляет мисс Хелм, что видела три зеленые звездочки на маске, скрывавшей лицо одного из убийц?
– На ночь вы можете остаться здесь, – предложила Карамина Бучеру и Анне после того, как полицейские ушли, а тело брата было увезено. – В восточном крыле, где расположены мои апартаменты, есть несколько свободных спален.
– Ну, нет! – резко, почти злобно ответила Анна. – За все сокровища Востока я не останусь на целую ночь в этом страшном месте. Мы возвращаемся в "Язифик"!
Бучер ничего не сказал на это, а спросил у Анны:
– Прежде всего, какого черта ты тут делала? Что конкретно?
– Тебя искала, глупыш. – Она надула свои очаровательные припухшие губки, потупив взор. – Ты же обещал, что пригласишь меня поужинать, помнишь? А когда я тебя так и не дождалась, я дала коридорному немного денег, чтобы он выяснил, куда ты уехал. Ну таксист и привез меня сюда.
– Когда вы приехали, мой брат был один? – спросила Карамина.
– Абсолютно. Даже слуг не было.
– А где же слуги? – удивился Бучер. Приехав во дворец, он еще не встретил ни одного, а по его оценке, для поддержания порядка в таком здании их должен быть не один десяток, включая садовника.
– Всем слугам был дан выходной день, – пояснила Карамина. – К брату должен был приехать важный посетитель. – Многозначительный взгляд, брошенный ею на Бучера, далему понять, что этим важным посетителем был он сам.
– Ну, пошли, Бучер, милый! – повисла у него на руке Анна Хелм. – Уедем из этого жуткого места.
– Подожди тут, в кабинете, – сказал ей Бучер. – Мне нужно обговорить кое-что с Караминой с глазу на глаз, прежде чем мы поедем.
– Нет!– нетерпеливо вскричала Анна, гневно притопнув ногой. – Мы едем немедленно!
Глава 9
Бучер внимательно и изучающе смерил взглядом молодую женщину, с которой он познакомился в Рено, в "Алмазной Тиаре" Жирного Витторио. Вполне понятно, что она страшно напугана этим зверским убийством, совершенным фактически у нее на глазах, но в ту самую минуту, когда он пристально смотрел на нее, он подметил тень какого-то отвратительного, омерзительного выражения, исказившего на доли секунды черты ее красивого лица. Он был поражен, но тут же позабыл об этом, отнеся все на счет ее страха.
– Тогда топай! – грубо отрезал Бучер. – Только, сказав "мы", ты употребила неверное местоимение, если ты, конечно, не беременна. Я поговорю с Караминой наедине несколько минут. Если будешь еще здесь, когда мы закончим, то отвезу тебя в "Язифик". – Взяв Карамину за руку, он повел ее к двери. – Пошли. Где нам можно поговорить?
Карамина повела его в свои комнаты в восточном крыле.
– Здесь можно говорить, не опасаясь, – сказала она. – Все комнаты звуконепроницаемы, а один из наших агентов, работающий тут как ремонтник, чтобы следить за слугами, ежедневно проводит проверку на случай установки скрытых подслушивающих устройств. – Она тяжело вздохнула. – Сейчас, когда Абдул убит, Али Ахмуд станет нашим тайным доверенным агентом номер один Он тоже работает на нас несколько лет.
– Али Ахмуд? – переспросил Бучер. – Тот самый человек, который звонил твоему брату об убийстве Абдула?
С той же фамилией, что и Омар Ахмуд – охранник, убитый сегодня в компании "Саудовско-Иракский Экспорт"?
Внезапно побледнев, расширенными от ужаса глазами на застывшем лице Карамина посмотрела на него.
– Боже мой! – лихорадочно выдохнула она. – Так, по-твоему... А мне и в голову не пришло... Неужели нас предал Али Ахмуд?