— Ну и заблудился. Там все эти коридоры, ответвления, и прочая конструёвина. Плюс, во многих из них не было освещения. Темно, как сам знаешь где.
— Знаю, — хохотнул Игорь, — Ну и?
— Ну и забрёл куда-то вообще хрен поймёшь. Иду в темноте, как мудак свечу телефоном. И как грёбнусь со всей дури! Мобильник куда-то улетел. Лоб и рука болят офонареть как. Потрогал — кровища.
Думаю: ну всё, отец, ты приплыл. Будет тут ещё одна мумия. Или скелет. Кое-как замотал руку обрывками футболки, лоб держу носовым платком. Кровь, чую, аж в глаза затекает.
— Юр, завязывай с предварительными ласками, — огрызнулся Игорь, — переходи к сути.
— Перехожу. Так вот, стал я кое-как оттуда по памяти выбираться, типа «три направо, два налево», и попал вообще в тупик. А у самого уже очко играет, чую скоро потеряю сознание.
Упёрся лбом в стену, стою, молитвы вспоминаю. А тут — хренак! — Юрий сделал театральную паузу, — Стена тупика немного отошла в сторону.
— Пиндык. — заворожённо прошептал Игорь.
— Не, наоборот. Пиндык был потом, — Юрий сотворил им по сигарете, а коту — еды и молока, — Из последних сил я эту дверь кое-как отодвинул и попал в слабоосвещённую залу. Только я туда ввалился, а дверь опять — хренак! И задвинулась обратно.
Думаю: «ну что, Индиана Джонс,[83] попался как мышка в клетку?».
— А внутри-то там что было? — с нетерпением подгонял его Игорь.
— Темно там было. Какой то тусклый свет по верху стен, почти под самым потолком. Я только просёк, что эта комната была не квадратной, а пирамидальной.
— А, — отмахнулся Игорь, — подумаешь маленькая пирамидка внутри большой. Какое-нибудь тайное святилище или что-то в этом роде. Египтяне были фанаты подобных наворотов.
— Ха, египтолог, тоже мне, — фыркнул Юрий, — Слушай дальше. Стал я там по углам шарить, за все выступы хвататься, думал, может найду ещё одну дверь, или какой потайной выключатель.
Он снова сделал театральную паузу, — Ну и нашёл. На свою голову!
— В каком смысле?
— А в таком, что эта беда ожила. Зажёгся свет, вокруг всё загудело, мелко завибрировало, передо мной прямо в воздухе появился экран, наподобие голограммы, только плоский.
— Что, секретная лаборатория египетских жрецов, беженцев с Атлантиды? — скривился Игорь.
— Достал стебаться! Ну так вот. Гляжу, а на этом экране что-то вроде карты, какие-то непонятные символы, обозначения. И главное дело, всё какое-то зелёно-серое, и одна яркая белая точка. Ну я возьми и ткни в неё сдуру пальцем.
— А дальше? — Игорь даже приподнялся в кресле, предчувствуя драматичный финал в стиле Хичкока.[84]
— Свет опять притух, и вся эта комната затряслась так, что я свалился с ног. А потом меня приплющело к полу, словно огромным самосвалом. И через секунду я вырубился.
— А на следующий день по всем новостным каналам прошла новость, что пирамида Хефрена разлетелась в клочья, — торжественным голосом произнёс Игорь, — а в Инете стали базарить, что из неё вырвался на свободу треугольный корабль пришельцев и устремился у звёздам.
— Пирамидальный. И не пришельцев, а хозяев, — буркнул Юрий.
— Что?! — подскочил Игорь, — Каких ещё хозяев?
— Потом.
— А когда это произошло? Я чего-то запамятовал, — Игорь наморщил лоб.
— Ровно в этот день, три года назад, — поник Юрий, — Именно этот день мы с тобой и отмечали весь вечер.
— Точно! Шестое августа.
— Угу, — пробурчал Юрий, — день когда американцы сбросили на Японию атомную бомбу.
Они оба несколько минут провели в полном молчании, каждый уставившись в собственные мысли.
— И куда ты, по итогу, прилетел на том треугольном бимболёте?[85] — нарушил молчание Игорь.
— В рай, Игорёк, — устало-печально произнёс Юрий, — Я очнулся в раю.
— Грёбаная сказка! Чем дальше, тем страшнее, — хмыкнул Игорь расстроенно, — Теперь ещё рай и какие-то хозяева.
Они вновь на несколько минут погрузились в молчание. Было слышно только громкое мурлыканье кота, который тёрся у ног Юрия. Сфинкс ему явно надоел.
— Ну что? — приободрился Юрий, — Валим отсюда?!
— Подожди, — мрачно сказал Игорь, — Есть одна просьба.
— Не продолжай, я всё понял. Сейчас сделаем, — ответил Юрий, и тарелка резко взмыла в ночное египетское небо.
21
Игорь шёл по одному из серых и грязных от осенней слякоти многочисленных переулков, примыкающих к широкому оживлённому проспекту, словно сосуды к центральной артерии, и разносящие автомобильно-людской кровяной поток к многочисленным мышцам и органам города — кварталам и микрорайонам.
84
Альфред Хичкок (1899–1980), американский кинорежиссёр. Известен своими напряжёнными фильмами с неожиданными финалами.