— Всё своё ношу с собой, — так же невозмутимо и без эмоций сообщил он Игорю, который уже был готов впасть в кому от нервного потрясения, — Метро отменяется, Гаррисон. Присаживайся, друг, начнём без промедления нашу тайную вечерю.
— Пиндык! Белочка! — с каким-то невыразимым облегчением подумал Игорь, — А ведь всего две банки выпил.
5
«Настоящий, ирландский, — вяло мыслил Игорь, — не то что та козлиная моча с гуталином, которая производится здесь по лицензии. Ни малейшего сходства. Кроме цены, разумеется.»
Он отхлебнул ещё немного терпкого эля.[24] Ледяная, влажная банка приятно холодила ладонь. Дополнением стала очередная затяжка крепкой душистой сигаретой.
— За сэра Артура Гиннеса![25] — нарочито торжественно произнёс Игорь, приподняв банку словно праздничный кубок. А потом несколькими огромными глотками отправил остатки её содержимого в свою утробу. Юрий слабо улыбнулся в ответ на тост Игоря.
— Юр, а ты-то чего не пьёшь? Тем более сам поляну оформил.
— Не нуждаюсь, — он на мгновенье задумался, — Впрочем, сегодня есть что отпраздновать. Вспомню старый обычай пить алкоголь по любому поводу.
Он с шипением откупорил банку и, сделав глоток, поставил её на лавочку. Потом достал сигарету и закурил, выпуская большие кольца дыма.
Несколько минут прошли в абсолютной тишине, нарушаемой разве что разговорами проходящих мимо людей да гудками автомобилей, вяло плетущихся по бульвару в бесконечной вечерней пробке.
— А ты чего меня Гаррисоном назвал? Меня так зовёт только моя мурка. Ну, гражданская жена, в общем.
— Лариса? — ответил вопросом на вопрос Юрий.
— А ты откуда знаешь, как её зовут?! — опешил Игорь.
— Я раза два прошёл туда-сюда мимо тебя, пока ты с ней по телефону говорил. Слышал обрывки разговора. А «Гаррисон» или «Гарик» — типичное панибратское искажение имени «Игорь». Не тебя одного Гаррисоном кличут.
— А. Я думал, что ты всё же мысли читаешь. А ещё этот твой трюк с пивом из-под лавки. Да ещё и холодным. Я же помню, что ты без сумки был.
— Давай отложим. Просто насладимся пивом и чудесным вечером. Разговор у нас ещё впереди, — как-то особенно печально сказал Юрий. Игорю даже показалось, что в его глазах блеснули слёзы.
Так прошло ещё несколько минут. Они молча пили пиво, даже не глядя друг на друга. Первым прервал тишину Игорь.
— А кстати, где твои шарики, Юр? Я так нифига про них и не понял.
— Вверх посмотри. Вон они, прямо над тобой висят, — ткнул пальцем в небо Юрий. Игорь задрал голову вверх.
— А как они?.. — он поперхнулся сигаретным дымом, от такого зрелища.
— Антигравитация, если хочешь. Сказал — позже расскажу. На, держи.
Блестящие шарики, как подстреленные, резко рухнули вниз, и зависли почти прямо перед самым носом Игоря. От неожиданности он выронил банку с пивом себе под ноги. Та, упав, с жалобным бульканьем закатилась под лавочку.
— Блядь! — подпрыгнул Игорь. — Нахрен так пугать?! — Он наклонился и принялся раздражённо отряхивать брюки, забрызганные пивом, — Зараза, банку уронил. Была ведь почти полная.
— Прости, не сообразил, — как обычно равнодушно произнёс Юрий, — Не парься, пива полно. Кстати, чипсов хочешь?
— Я хочу ответов, Юра! Я уже не пойму, то ли мне всё это мерещится: и этот чёртов скверик, и ты со своими шарами. Или я попал под трамвай возле дома, и сейчас моя душа проходит мытарства.[26] Или я банально уснул в метро, и мне снится причудливый сон про холодное пиво и летающие шары. Вот же грёбаный денёк!
Юрий, зажмурившись, беззвучно расхохотался. Игорь его таким ещё не видел. Казалось, этот человек не способен смеяться в принципе. Игорь немного успокоился.
— Да будут тебе ответы, — переводя дух, ответил Юрий, — Я как раз и пытался собраться с мыслями, чтобы тебе всё изложить, доходчиво и связно.
— Ладно, проехали, — примирительно сказал Игорь, — А ты часом не в цирке работаешь, иллюзионистом? Ну там, голубей из шляпы достаёшь. Или пиво из-под лавок? Шарики-то — реквизит с работы прихватил?
— Я раньше там работал. Давно.
— Да иди ты! Чо, серьёзно?!
— Ага. Сисадмином. Шарики, впрочем, не оттуда.
— Сисадмин. Коллеги, стало быть, — приободрился Игорь.
— Бывшие коллеги, если угодно. Это всё в прошлой жизни. Да кем я только ни был. Сейчас это уже не имеет ни малейшего значения, — Юрий снова принял свой привычный рассеянно-печальный вид. Он выкинул в урну пустую пивную банку и вновь принялся крутить и подбрасывать свои блестящие сферы.