Кровь из носа брызнула с первого удара, Олег от неожиданности забыл, что только что хотел орать. Вторым ударом я отправил страдальца в нокаут — его глаза закатились, а черты лица обмякли. Наскоро обтерев спасительный сосуд полотенцем в местах, где могли остаться мои отпечатки пальцев, я вышел из палат, плотно прикрыв за собой дверь и, низко склонив лысую голову, торопливо двинулся в сторону лестницы, ведущей вниз — прыгать из окна второго этажа здания госпиталя было высоковато.
Бросив старый халат в какую-то темную кладовую, я прошел мимо равнодушного дежурного сержанта в холл, где сидело несколько посетителей вперемежку с выздоравливающими, после чего вышел из госпиталя и двинулся к будке КПП военного городка — на его территории жили семьи офицеров и прочего военного люда, поэтому солдаты у ворот стояли для блезиру, контролируя только проходящий автотранспорт.
Покинув территорию войны, в дошел до улицы Поэта-фронтовика, где одел на голову бейсболку, маскирующую мою лысину, сел на скамейку и задумался — идти мне было особо некуда, в мое временное жилище я проникал только в темноте, в таком случае, какая разница, где сидеть думать, главное, что не в окрестностях железнодорожного вокзала, где, я подозреваю, меня настойчиво ищут.
Мимо меня, тяжело отдуваясь, прошла полноватая брюнетка лет тридцати и что-то меня подбросило со скамейки — у меня хорошая память на лица, зачастую я помню, что видел человека, но долго и мучительно не могу вспомнить где и когда я видел это лицо. Вот относительно этой брюнетки я уверен, что я ее видел, и кажется… кажется даже танцевал с ней. Почему-то она хорошо вписывается в картинку с зеленой елкой и длинным столом, уставленным тарелками, бутылками и фужерами и это точно не чей-то дом.
Брюнетка между тем, упорно, как муравей, шла в сторону автобусной остановке, неся две, явно тяжелые, сумки. Я ускорился, почти догнал девушку, когда она обернулась.
— Ой здравствуйте. А вы тоже к Олегу заходили?
Я кивнул, ведь это была правда.
— Позвольте я вам помогу. — я подхватил увесистые пакеты, в которых виднелись укутанные в одеяла кастрюли.
— Вы забавная. Все в больницу еду несут, а вы — наоборот.
— Я бы с вами посмеялась, если бы не так сильно устала. Еле дотащила до госпиталя еду для мужа, а меня не пустили, сказали, что на этаже Олега карантин.
— Вы меня простите…
— Меня Олеся зовут. Мы с вами в кафе, на новогоднем вечере знакомились, но я, простите, тоже не помню, как вас зовут.
— Меня Коля звать.
— Смешно. Но вы не Коля, я точно помню, что вы другим именем назывались. С вами еще девушка худенькая, светленькая была, наверное, жена ваша. Я еще помню, как я ей позавидовала — фигурка, как статуэтка, не то, что это…- девушка с досадой хлопнула себя по бедрам.
— Не знаю, чему вы там завидовали, я считаю, что вы очень привлекательная барышня. — я даже не покривил душой, дамочка была вполне хороша собой.
— Спасибо, надеюсь, что вы не врете. Особенно приятно, слышать это, потому что от мужа слова ласкового годами не слышу. Я почему вас тогда, на новогоднем корпоративе, танцевать пригласила? Потому, что к моему его проститутка пришла, он думал, что я ее не видела и стал меня усиленно домой спроваживать.
— Вы меня, конечно извините, Олеся, но я слышал в госпитале, что Олег медицинскую сестру, что ему капельницу пришла ставить, рукой за попу ухватил, а она его, в отместку, «уткой», что под кроватью стояла, по лицу отходила. Не знаю, настолько это правда, но вот такую сплетню слышал. Вам пересказал ее для того, чтобы вы в следующее посещение в неловкой ситуации не оказались.
— Спасибо. Я, почему-то этому не удивляюсь, Олег — большой блядун, ни одну юбку не пропускает.
Тем временем к остановке подошел автобус, идущий до вокзала, и я решительно, выставив перед собой два тяжелых пакета, пошел на штурм, увлекая за собой жену Олега. В автобусе нас очень плотно прижали друг к другу, что я был вынужден все время отворачивать лицо к окну, чтобы не «ночевать» в пышном декольте девушки, на что получил понимающую усмешку от девушки. Через час я притормозил у знакомого подъезда.
— Будем прощаться?
— Зайдите, я вас чаем или кофе угощу. — Олеся замерла у приоткрытой двери, приглашающе мотнув головой.
— Удобно ли?
— Удобно. Я столько раз отсюда потаскух мужа выгоняла, что от того, что один раз я мужика в дом приведу, ничего в нашей семейной репутации для соседей не изменится.
Пока хозяйка хлопотала на кухне, я прошелся по квартире своего врага, осматривая обстановку.