Когда хочешь что-то сделать хорошо, иногда тебя заносит не туда. В эту ночь и я, и Дима Плотников, показавший себя достойным противником, умудрились обосраться на пару.
Я начал этот процесс, когда вперся в заброшенный двор, даже не обратив внимание, что со столба электрической линии к избе не протянут провод, а закончил, когда, сбивая, теоритических, собак со следа, влез в речку, запнулся о корягу, чуть не утопил пистолет и вымок с ног до головы.
И сейчас я, стараясь не стучать зубами от холода и не очень громко отбиваться от озверевших комаров и мошек, наблюдаю из-под пешеходного моста за представлением под названием «Осмотр места покушения на сотрудника милиции». В тихий переулок примчались почти десяток служебных автомашин, и сейчас различные милицейские чины, сгруппировавшись во дворе, где шла наша с Димой, веселая перестрелка, что-то громко и эмоционально обсуждали, мешая единственным людям, что там работали — следователю и эксперту.
Дополнительную суету составляли соседи, сбежавшиеся на шум глядящие через забор на суету милиции. Дима, в накинутом на плечи, ватнике, периодически выходил к воротом, что-то обсуждая с окрестным людом.
Наконец, милицейские машины начали разъехаться, а соседи расходится по своим остывшим постелям. Дима, как хороший хозяин, проводил всех, после чего, закурив, двинулся к своему дому, где в тени у крыльца хитрого милиционера дожидался я.
Судя по тому. Что за все время из дома Димы никто не выглянул, ночевал сегодня он один. Собака его, огромный, но туповатый кавказец, продолжал бегать по блоку в дальней части заброшенного соседнего участка. Зачем его там разместил Дима я не знаю, да и не интересно это мне, я был занят другим.
Когда уставший и зевающий Дима, помахав ручкой последней уезжающей милицейской машине, запер ворота, и зябко ежась под накинутым на плечи ватником, двинулся в дому, досыпать время, оставшееся до утра, я встретил хозяина его же фразами:
— Привет! Удивлен?
— Э-э… — Дима растерялся и замер на месте: — Ты здесь откуда? Тебя же ищут везде!
— Везде, только не на твоем дворе. Садись на землю, поговорим. Только говори тише, договорились?
— А если не договорились? — решил прощупать границу допустимого опер.
— Ты правду хочешь это узнать? — я был готов выстрелить в этого, якобы знакомого мне, парня. Никаких теплых чувств к нему я не испытывал. Более того, его друзья и старшие в его группе, пытались меня убить. Корпоративной солидарности к нему я также не испытывал. Поэтому, в случае любой опасности или неповиновения, спусковой крючок нажму в ту же секунду.
Расшифровки причастности используемого пистолета к Князеву и Варенникову я тоже не боялся. Посетив большой книжный, а затем, букинистический магазины на Красивом проспекте, я изучил раздел соответствующий раздел учебника судебной криминалистики, после чего купил серую брошюрку «Наставление по стрелковому делу. Пистолет образца 1930 года», и в своем убежище, поминутно сверяясь с наставлением, взаимно поменял затворы, ударники и курки у обоих пистолетов. Все-таки, «Макаров» проще и надежнее.
Очевидно, Дима понял, что он находится на самой грани, поэтому он перестал спорить и дерзить и уселся на землю, натянув вод зад полу ватника.
— За что Князь и Вареник убили Громова? — я говорил еле слышным шепотом, надеясь, что Плотников не опознает мой голос.
— Мужик, ты какую-то хрень говоришь… Откуда мне знать?
— Неправильный ответ. Еще раз соврешь, я тебя застрелю и пойду домой, пить вкусное пиво, жрать жаренное мясо и драть красивых телок, а тебя через два дня просто похоронят на кладбище, скажут два десятка красивых слов и забудут через год. Еще раз спрашиваю…
— Я от тебя впервые слышу, что его убили, а уж тем более…
Я поднял пистолет, направив его в лицо собеседника.
— Хорошо, я правда не знал, что они Громова хлопнули. Но они меня не во все посвящали…
— Насчет взрывчатки в курсе?
Дима отвернулся, помолчал, потом буркнул: — В курсе.
— Сколько человек вы взорвали?
— Я лично никого не взрывал. Только взрывчатку и детонаторы три раза привозил…
— Из Горного?
— Ты и это знаешь? Из Горного.
— Ну если ты ничего нового мне не можешь сказать, зачем ты мне нужен?
— Погоди, мужик. Я могу рассказать, кого они взорвали. Во всяком случае, про один случай. Они какого-то чувака утром, по дороге на работу, перехватили, типа, проедемте с нами, есть вопросы. На вас заявление поступило. Отвезли его на озеро, мол, надо на месте проверить показания, посадили на рыбацкий ящик, в котором заряд с детонатором был, и мужика вместе с ящиком этим взорвали. Потом я слышал, как прикалывались, что несчастный случай с браконьером на рыбалке случился, сам себя взорвал.