Воспользовавшись моментом, Хасан, как заяц, в несколько прыжков достиг цели и прямо с разгона воткнул своё орудие в заднее колесо джипа. Потом ещё и ещё, потом со злостью пошорудил там напильником, так, что ни один шиномонтаж не взялся бы за ремонт этой покрышки. - Вот так,- сказал он зло, и прыгнул ко второму колесу. Но вспомнив наставления командира, держать себя в руках, опустил напильник,- эх добрый ты, Кузьмич, добрый. Хасан поёрзал чуть, чуть и замахнулся опять, и вновь услышал голос в голове,- смотри не перестарайся, тогда он со злостью плюнул на колесо и исчез в укрытии.
Как Наполеон, в оставленной, пустой Москве, Кабан метался по лагерю противника и долбил ногами по жалким лачугам,- эх поджечь бы вас, да канистра пустая. Ну, ничего, черти, я к вам ещё наведаюсь, будите полыхать, как свечки. Кабан достал сигарету и, прикуривая, пригнувшись от ветра, увидел когтистые следы, какого-то странного зверя, одна нога которого шла на лево, а другая на право. Он как заворожённый пошёл по следам в сторону машины и тут его взгляд упал на колесо или точнее на то, что от него осталось. Он посмотрел на следы, потом на колесо, ноги вдруг почему-то подкосились и Генкой овладел дикий страх. Он кинулся к багажнику за домкратом и дрожащими руками начал судорожно тыкать ключом в замок.
Солнце тем временем подкралось к сломанному трактору, и через мгновение упало за него.
- Все,- сказал Шишок, наблюдавший за происходящим в театральный бинокль,- кина не будет.Наступила тьма.
23
- Ну гады, ну твари,- орал Кабан в темноте. Хрен вам, не возьмёте, я и на трёх колёсах уеду. Ха, ха, что съели? Заржал он в экстазе и прыгнул за руль. - Мы крутые, крутее всех,- запел он дрожащим голосом, и вдруг почувствовал какое-то шевеление под собой, потом за спиной. Он сунул туда руку.
Истошный крик пронзил помойку.
- Не уж-то, белочка пришла,- подумал разбуженный сторож,- все, допился, пора завязывать. А может, померещилось? Да, скорее всего, померещилось, успокоил он себя и повернулся на другой бок.
Дверь джипа распахнулась, и как ошпаренный, с криком гадюка, выскочил Кабан.
- Это ужик,- чуть не крикнул, обиженный профессор из укрытия, но Хасан вовремя заткнул ему рот рукой.
Нервы Кабана не выдержали и, достав пистолет, он начал палить во все стороны, пока не расстрелял всю обойму. Наступила тишина. И как будто, в знак перемирия, вышла луна и осветила джип с простреленными колёсами. Пути к отступлению были отрезаны. Кабан взвыл. - Нет,- крикнул он.
- Нет,- повторило ему эхо
- Да,- крикнул он с удивлением.
- Да,- опять отозвался голос из далека.
- Нет,- как в какой-то бредовой игре, снова крикнул Кабан.
- Да,- услышал он вдруг в ответ.
- Да?
- Да,- опять повторило эхо. Да, да неслось со всех сторон, за тем это да, превратилось в какие-то загробные завывания, и среди гор мусора стали появляться и исчезать головы и силуэты страшных людей в ободранной одежде.
Кабан схватился за голову и отвернулся к машине. С дверцы машины, освещённая луной, на него смотрела крысиная тень чёрной вдовы. Кабан залез под машину и затих.
- Опять что ли померещилось,- почесал сторож больную голову,- столько лет уже здесь сплю и всегда тут тихо и спокойно, как на кладбище, а сегодня прямо светопреставление какое-то. Нет, надо пить бросать. Он достал чекушку "Замойской радости",- завтра уж точно брошу, - сказал он себе, поднося бутылку ко рту.
Новый день приносит людям что-то новое, старикам надежду пожить ещё, влюблённым обещает сладкую встречу, солдатам приближает дембель, кому-то же новый день несёт тяжёлое похмелье или наряд на работы. Генка Кабанов уже не был тем, наводящим ужас на всех, кабаном, это был страшно напуганный человек, которого утром еле вытащили из-под машины. Он не знал, что несёт ему этот день и вообще трудно было понять, что происходит у него в голове. Он сидел на земле окружённый бомжами и глупо улыбался. Они смотрели на него, он на них. Никто не смеялся, не злорадствовал. Генка крутил головой в разные стороны, и все время кивал, как будто извинялся. Вдруг, среди этих людей, он увидел женщину, которая с жалостью смотрела на него и платком вытирала слезы. Генка увидел в этой женщине свою защитницу и на коленях потащился к ней. Люба помогла подняться несчастному, и повела бедолагу к себе в дом, где он уснул крепким сном.