Леонид Степанович. Чего тебе понятно? Шанелью… Разве ж в Шанели дело! Жена от меня ушла, потому что решила заграницу уехать. Жизнь тогда пошла — ни денег, ни работы. Ее, как и меня, уволили. Она нашла себе немца через брачное агентство и уехала. Я ее не осуждаю. Если говорить про театры, немец в них вообще не ходит. Я хоть спал, но ходил. Сопровождал, так сказать. А немец вообще не ходит, потому что живут они в деревне. А деревня она и есть деревня, пусть и немецкая. К тому же сильно они экономят — там так принято. А театр — это деньги на ветер…
Галина. Ой, неинтересно мне вас слушать! Какая разница, почему ушла. Ушла и ушла. Факт остается фактом. А бомжиху надо отсюда убрать, даже если она великая театралка.
Леонид Степанович. Ее Надежда зовут.
Галина. Да пусть и Надежда. Мне-то какая разница? Надежда, Вера…
Надя. Есть все-таки разница.
Галина. Ой, лучше б ты молчала, а? Чего она у вас тут заговорила? Таких людей вообще уничтожать надо. От них обществу никакой пользы. Они никчемные. Только небо коптят.
Екатерина Аркадьевна. Это от тебя пользы никакой. Уничтожать! Ты что полезного делаешь? Кстати, почему не на работе? Сегодня же рабочий день. Ты чего сюда с собакой приперлась? А работать кто за тебя будет? Ты, конечно, еще более бесполезна, чем Надя. Но на работу хоть раньше ходила. Мы тут твою личность по будним дням лицезрели исключительно во время вечернего выгула этой мелкой твари.
Галина. У меня отпуск. Завтра, между прочим, еду на море. Да-да, на ваше, Екатерина Аркадьевна, любимое море. Только я себе, в отличие от вас, это могу позволить. Так что имею полное право здесь гулять. А вы не имеете! На детской площадке пьяным и бомжам находиться нельзя.
Екатерина Аркадьевна. Где ты это вычитала? Образованная нашлась! А вот про выгул собак четко написано: нельзя их тут выгуливать. Вон табличка.
Галина. У меня собака маленькая. С такими можно. Это про больших пишут!
Екатерина Аркадьевна. Где ты тут вычитала, что про больших? Нет таких слов! Со всеми собаками нельзя: ни с большими, ни с маленькими.
Галина. Нарисована явно большая! Сравните с моей — это совершенно другая собака, с моей даже в самолет можно по габаритам!
Леонид Степанович. По габаритам ладно, но, Галина, она у тебя все-таки больно злобная. И дрожит вся. Чего дрожит-то? Тепло вроде. И глазки, смотри, недобрые, глупые. Зачем такую собаку заводить? Ты бы лучше, Галина, ребеночка родила. Толку было б больше, чем от такой собаки. И лысая… А с ребеночком гуляла бы на площадке официально. Катерина иногда бы сидела с ним, по-французски разговаривала.
Екатерина Аркадьевна. Ей ребенка нельзя. Какого ей ребенка? Ты глянь, Степаныч, она сама, как ее собака, злобная. Ей только собаку и можно, причем такую же. Другую точно бы сгнобила, а тут — зверь ей под стать (смеется).
Галина. Собаку не трогайте! Уберите руки от Нюши! Дрожит она! Конечно, будешь тут с вами дрожать, алкаши! От презрения к вам дрожит. Понимает, что вы за быдло. С ребенком сидеть! Нашлась нянька! Тебе бомжиху доверить нельзя!
Екатерина Аркадьевна. Ой, ой, ой! Интеллигентка выискалась! От тебя стране никакой пользы. Из-за тебя и падает уровень жизни всего населения. Из-за тебя и таких как ты.
Леонид Степанович (с издевкой). Менеджеров и коучеров.
Екатерина Аркадьевна. Точно, Степаныч! Менеджеров! Лучше б дворы мела!
Галина. Я работаю в приличном месте. Наша компания пластиковые окна ставит. Весьма качественные. Так что пользы от меня много. А алкоголиков, бомжей, наркоманов следует уничтожать. Или, по крайней мере, выселять за пределы города. Сидите тут, почти в центре, и вид портите. Коучи, замечу, тоже, в отличие от вас, приносят обществу только пользу. Учат держаться от таких индивидов подальше, чтобы не портить себе нервную систему. И, между прочим, учат не стремиться замуж за алкоголиков, пьяниц и прочих… «захарычей».
Леонид Степанович. На феминисток что ли учат? Вот беда-то! Ты, Галина, сейчас хоть внешне ничего. А станешь феминисткой — все, пиши-пропало, внешне станешь как внутренне. От тебя даже твоя Нюша шарахаться начнет. Феминизм, Галина, — это беда для народа. Полная антиутопия и армагеддон (разливает вино по трем стаканам). Тебе, Галина, не предлагаю. Ты, видишь ли, не права в корне. Мы с Катериной пенсионеры. Мы свое отработали. Могли бы и дольше поработать, но так уж сложилось. А у Надежды иного прибежища не оказалось. Пришлось к нам обратиться за поддержкой. Пока не знаем, как помочь, но обдумываем этот сложный вопрос. Вот тебе и польза — мы тут пытаемся человека спасти.