— Мы только перекурим. Мигом.
Литр Иваныч толкнул Сергея локтем.
— Ты походи, погуляй пару часиков, — сказал Литр Иваныч в тамбуре.
— Где я тебе буду два часа? Охренел?!
— Видишь как, — засуетился Литр Иваныч. — Прямо говорит — дружить хочет. В ее-то годы — что это? За ручки подержаться? «Возможности» мои она оценит! Протокольчик-укольчик хочет. Баба-то пылает!!
— Она же старая, Яковлевич.
— Много ты в старости понимаешь! Самый сок.
— У нее климакс уже давно, Яковлевич!
— У нее взбрыки гормональные. Она и тебя съест, не подавится. Видишь, что говорит: побрезгует, мол, молодой. Погуляй, Мотылечек. Я быстренько. Ты и нагуляться не успеешь.
— Ладно. Один час, Яковлевич. Желательно, академический. Я тут у окошечка перекантуюсь. Заодно у людей ситуацию… Видишь, что говорит — зона…
— Молодец. Я всегда знал, что ты — мужик. Сразу понял: этот парень…
— Вдруг застрянем, да? Прочухаю это дело. Что тут у них: радиация, динозавры. Только, слышь, я куртку возьму, ладно?
Дверь в купе была приоткрыта.
На столике стояла четырехгранная бутылка. На бумажных тарелочках лежала нарезанная колбаса, огурцы, помидоры, сыр.
Кроме Капиталины Петровны в купе сидел мужчина с пышными «песняровскими» усами.
— Здрасте, — сказал Сергей. И значительно посмотрел на Литр Иваныча.
— Здравствуйте, — поздоровался мужчина. — Соседи?
— Соседи, — сказала Капиталина Петровна.
— Так сидайте, — мужчина хлопнул ладонью по сиденью. — Поснидаем трошки. Где блукали? Горилочки?
Литр Иваныч вздохнул и степенно вытер усы:
— Ну, если… Угощают люди добрые… Чего ж…
— Давайте-давайте, хлопцы. Давайте. Пойдем вдоль улицы.
— Что так много-то? — возразил Сергей.
— Чего тут пить? Полстакана, — сказал усатый. — Самая что ни на есть нужная порция.
— Алкоголь в малых дозах безвреден в любом количестве, — подмигнул Литр Иваныч.
Сергей молча выпил и стал закусывать, поглядывая на соседей по купе.
— И на полях там только иммигранты, — продолжил мужчина, обращаясь к Капитолине Петровне. — Только сплошь наш бывший советский народ. Они ж, местные, не дурные, чтобы в навозе ковыряться.
— Про английский остров рассказывает, — пояснила Капитолина Петровна.
— Самое смешно что? Народ наивный и дико доверчивый. Система такова. Если у тебя телевизор черно-белый за него платить не надо. А если цветной — будь добр, плати.
— Что платить?
— Налог. Приходит извещение. По почте. Такого-то числа к вам придет инспектор. С проверкой. Мы цветной, естественно, в шкаф, ставим в угол черно-белый. С помойки. Приходит-заходит. «Какой-такой у вас телевизор?». «А у нас черно-белый. Блэк энд уайт». Он не глядя, в бумажке у себя чирикнул, повернулся и пошел себе.
— А как с водой у них?
— С водой дюже плохо. За воду отдельно плати, сколько накрутит. Так они, местные, пробочкой дыру в раковине закроют и в этом, как в лохани, полощутся.
— В Эстонии с водой тоже плохо, — сказал Сергей. — Водомеры, как сумасшедшие крутятся.
— У них же там море.
— А с пресной — перебои. В России закупают. Там крантик. Солдаты охраняют. Бронзовые. Подразделение что ли такое. Кран-то бронзовый. На дармовщину не получишь.
— Что ж. Независимость. У нас тоже, вильна, незалэжна. От кого только. Весь Донбасс без работы.
— У Вас брата в Эстонии нет?
— Нет.
— Очень уж на Валерку похожи. Он в Финляндии работает.
— Нет, я в Финляндии не бывал. Это вы зря на меня говорите.
— Я же не про вас, — удивился Сергей.
— А как же вы туда попали? — спросил Литр Иваныч.
— Я в моря ходил. Застряли в порту. В Ливерпуле. Хозяин задолжал. Ни денег, ни жорева. Кто куда и разбрелись.
— Значит родину побоку? — презрительно спросил Литр Иваныч.
— А я родине сильно нужен? А батька мой, что на шахте всю жизнь уголек рубал, нужен? На эту пенсию проживёшь? А брат старший? Инженер-голова, не чета мне — под Москвой на стройке раствор месит. И в Москву не суйся! на вокзале менты. Они нас за версту, шакалы, чуют. Я теперь слышу — по телевизору скажут, мента убили, — и думаю: еще одного кровососа вонючего раздавили. Туда и дорога, падали. Нет уж, — решительно сказал мужчина. — Родину лучше любить издалека. Мы в Англии к полисмену подошли: «дай шляпу, сфотографироваться». «На, возьми». А ты к нашему подойди! Попробуй! Парень с нами жил. Из Литвы. Приехал, стал местность искать. И блуданул. Языка не знает — куда? Как? Подошел к машине патрульной, адрес показал. Так ты думаешь его под микитки и в кутузку? Посадили, и до места довезли.