А что его ждало на гражданке?..
Писем от Ленки не было уже почти полгода. Ленка, Леночка, Ленок, неужто забыла солдата, неужто закрутила с кем?..
«Что там с Елисеевой?» – спрашивал в каждом своем письме в Москву Саша, но о Ленке ни слова не писали ни мать, ни ребята.
Ребята…
Красивая и хитрая Пчёлкина – не по годам деловая и практичная, она всегда была в курсе всех слухов и знала, казалось, всё и про всех. Варя всегда отличалась красотой. Длинные светло-русые волосы. Расширенные тускло-голубые глаза. Изысканные черты лица.
Баламут и приколист Космос, сын, между прочим, профессора астрофизики, неугомонный затейник, выдумщик и большой охотник до всего нового.
Невозмутимый молчун Фил, мастер спорта по боксу, всегда готовый прийти на помощь, надежный и крепкий, как скала…
Они вместе уже сто лет, с первого класса, и, конечно, ждут не дождутся Сашиного возвращения. Вот только… Мать как-то упомянула, что его друзья связались с какой-то шпаной, да и сам Космос в своих посланиях прозрачно намекал на какие-то левые делишки…
В Москве предстояло все выяснить и насчет Ленки, и насчет пацанов с Пчёлкиной. А ведь еще надо было найти работу, подготовиться к институту и постараться поступить хотя бы на вечерний… Хлопот выше крыши!
- Эй, Белый, ты чего?.. – наводя на Сашу с Полем фотоаппарат, окликнул его Фархад. – А ну-ка, сделай «смайл»!
- Что-то все равно тоскливо, – смущенно признался Саша и вздрогнул – это Поль, вывернувшись из-под руки, лизнул его в щеку. – Поль, дружище… – потрепал пса по загривку и широко улыбнулся.
Щелк! Сработал затвор фотоаппарата, и довольный Фара крикнул:
- Есть, снято!
«Ладно, приеду – разберусь! И с Ленкой, и с пацанами, и со всем остальным!» – подумал Саша.
Он встал и, отбросив невеселые мысли, решительно сказал:
- Все, Фара, пошли собираться! Пора домой двигать, в Москву!
Назойливый будильник продолжал звенеть, доказывая, что это не сон и что этот день все-таки наступил. Варя лениво приоткрыла один глаз, надеясь, что противный звук ей снится. Но нет – звон не унимался.
Пчёлкина протянула руку и, выключив будильник, села на кровати, оглядывая комнату. Все стены обклеены постерами кумиров Пчёлкиной, рядом с кроватью – простенькая, но такая родная гитара, сколько же во дворах на ней было сыграно песен.
Уверенный стук в дверь заставил быстро накинуть на плечи футболку и шорты и пойти открывать. На пороге стоял мальчуган, соседский мальчишка, и едва Варе удалось распахнуть перед ним дверь, он слету выпалил:
- Сонная тетеря, Саня вернулся!
Пчёлкина потерла глаза и замерла.
- Рубль дашь?
- «Спасибо» хватит, – зевнула Варя и захлопнула перед его носом дверь.
Потом, на пути обратно в спальню, девчонка вдруг до конца осознала смысл слов соседа. Саня вернулся! Любимый… друг!
Она вбежала в комнату, отодвинула шторку и помещение резко пронзили лучи солнца. Утро понедельника всегда дается сложно, особенно, когда за ночь ты поспал всего четыре часа. Присев на кровать, Варя легонько тронула Космоса за плечо.
- Кос, Космос! Пора вставать, подъём.
- Пчёлка, отстань, пожалуйста, – ответил ей Холмогоров и, перевернувшись на другой бок, снова задремал.
Она схватила подушку и огрела парня по ушам.
- Вставай, говорю! Сашка вернулся!
Холмогоров тут же подскочил с кровати и стал быстро надевать на себя брюки и белоснежную рубашку. Иногда Варьке казалось, что, уехав она на два года, Космос вряд ли бы так сильно скучал по девушке, как скучает по Белову.
====== Часть 4 ======
Комментарий к Часть 4 Telegram channel фанфика :https://t.me/brigada_bonni
Белов позвонил раз, другой – за дверью было тихо. От нетерпения у него чуть подрагивали руки. «Да что они там – спят, что ли?» – растерянно подумал Саша и припечатал кнопку всей пятерней. Ему было отлично слышно, как за дверью, надрываясь, верещит звонок. А больше – ни шороха.
- Лена! – крикнул во весь голос Белов и пару раз от души приложился к двери кулаком.
Еще раз прислушался – нет, в квартире Елисеевых была абсолютная тишина. Саша чертыхнулся про себя и, с досадой шлепнув напоследок ладонью по шершавой стене, подхватил свои вещички и рванул вниз, домой.
Он открыл дверь своим ключом, тихо, стараясь не шуметь, вошëл в квартиру. В большой комнате работал телевизор – шли новости. Не разуваясь, Белов шагнул вперëд и замер на пороге. Мама сидела в кресле спиной к двери и смотрела репортаж о выводе войск из Афгана. Саша разглядел ее отражение в выпуклом экране телевизора – напряженное, тревожное лицо, нахмуренные брови и незнакомые скорбные морщинки у рта… Мама…
- Ма, что ж ты замок-то до сих пор не поменяла? – вполголоса спросил он. – Разве так можно, а?..
Мгновенно развернувшись, женщина радостно охнула и бросилась на шею к сыну.
- Саня! Санька, мой золотой! Санечка! Солнце мое!.. – приговаривала она, смеясь и плача, покрывая лицо сына бессчетными поцелуями. – Что ж ты не позвонил, Саня… Я же ничего не приготовила…
- Мам, мам, ну что ты… – растроганно и смущенно бормотал Саша. – Я же прямо с вокзала… грязный… Ма, ну дай хоть умыться-то! Мам…
Когда Белов вышел из ванной – посвежевший, с мокрыми волосами и голый по пояс, мать уже вовсю хлопотала на кухне.
- Мам, а Елисеевы здесь, не знаешь?
Татьяна Николаевна замерла, закусив губу, и сделала вид, что за шумом воды не расслышала сына. Саша появился на кухне и повторил свой вопрос:
- Я говорю, Елисеевы-то где? А то я звонил, никто не открывает…
- Вот если б ты позвонил, я бы уже и пирожков разных напекла, и пельменей твоих любимых налепила… – Татьяна Николаевна, не поднимая головы, говорила о своем, снова оставив без ответа вопрос сына. – А сейчас будешь яичницу есть, как беспризорник какой-нибудь!
- Мам, да я в армии гвозди переваривал, а ты…
- Так-то в армии, горе мое, а здесь – дом! – она с улыбкой повернулась к Саше и невольно залюбовалась им.
Служба на границе не прошла бесследно – сын сильно изменился. Исчезла мальчишеская худоба и нескладность, плечи развернулись, руки налились мужской силой. И весь он был такой складный, здоровый, крепкий и упругий – ну прямо как молоденький гриб-боровичок!
- Господи, Саня, а это еще что за новости? – мама коснулась наколки на левой стороне груди – эмблемы погранвойск. – Ну зачем, зачем это, а?!
- Ма-а-ам… – с укоризной протянул Саша. – Ты что? Это же память, два года как-никак!.. Как тут Пчёлкина, не знаешь?
- Да всё с парнями твоими шастает, глаза бы мои их не видели.
И в этот момент с улицы послышался до озноба знакомый голос Космоса, усиленный мегафоном:
- Пожалуйста, внимание!.. – он дурачился, подражая своеобразным интонациям диктора на вокзале или в аэропорту. – Военнослужащий Александр Белов, просьба спуститься вниз, вас ожидают! Повторяю…
- Вот черти! – засмеялся Саша. – И откуда только узнали?!..
Он рывком распахнул окно и, навалившись голым животом на теплый подоконник, высунулся наружу. Под окном стоял старый, потрепанный коричневый «Линкольн» с нарисованными на бортах яркими языками пламени. На его широком капоте с мегафоном в руках приплясывал Космос. Рядом с ним, задрав голову вверх, стояли Пчёлкина и Фил.
- А-а-а-а!!! – хором завопили все, увидев своего друга.
- Здорово, братья и сёстры!!! – закричал Саша, широко раскинув руки в стороны, словно хотел обнять весь мир.
- Белый!!! Саня!!! Давай сюда!!! Дуй вниз, генерал!!! – неслось снизу.
- Ребята, да я с поезда только! – рассмеялся Саша.
- Не поняла! – выкрикнула Варя. – А привальная?! Ты что, оскорбить нас хочешь?.. Фил, скажи ему, – подтолкнула она за плечо друга.
- Сань, какой поезд, ты че?! – махнула рукой Фил. – Мы ж тебя два года ждали! Спускайся скорей!
Улыбающийся Белов повернулся к матери.
- Мам, я пойду, ладно?
- Никуда не пойдешь! — нахмурилась она.
- Сейчас иду! – крикнул вниз Саша, пропустив мимо ушей слова матери. – Ловите меня!!!
Кубарем, скатившись вниз, Саша выскочил на улицу и попал в руки своих до предела возбужденных друзей.
- Пчёлкина! – закричал пограничник, подбегая к Варе.
- Саня!
- Братва! – не выпуская подругу, которая висела на его шее, Саша пожал руки друзьям.
- Сколько шпионов поймал, Белый?
- С возвращением, Санёк!
Засыпали его вопросами до предела возбужденные друзья, стискивали Белова в объятиях и нещадно лупили его по спине. Когда традиционный обряд с рукопожатием и объятиями закончился, друзья уселись в «Линкольн». Ну, а привычное место обитания на престижном, переднем пассажирском месте справа от водителя, занимала Варя.