====== Часть 37 ======
Комментарий к Часть 37 Приятного чтения!
Отдельная благодарность Samanta Adams спасибо родная за помощь в работе! Люблю тебя!🐝❤️ На 90 % в этой части её заслуга,её руки золотые!
🎵 Музыкальное сопровождение: Разговор Вари и Саши – Хорошая – ASAMMUELL
Момент в самолёте : Микроинфаркты – Валерия
Далее : В плену – Мика Ньютон
Обстановка в кабинете Белова мало отличалась от той, что была здесь несколько дней назад. Снова у телефона собрались все четверо, снова ждали звонка и снова волновались, потому что звонок, как и в прошлый раз, задерживался. Волнение достигло своего пика. Ведь сегодня был не просто последний сеанс связи с Кавериным — сегодня заказчики должны были принять груз.
Пчёлкина метался по кабинету. Она то нервно взлохмачивала волосы, то ежилась, словно в ознобе, то принималась бить друг об друга свои длинные ногти. Белов, наоборот, замер в кресле за своим письменным столом, как каменное изваяние. Он неодобрительно поглядывал на взволнованную жену и, наконец, не выдержал. — Малышка, не мельтеши, сядь, — негромко попросил он. — Голова закружится. Пчёлкина метнула в него сердитый взгляд, но послушалась. На какое-то время в кабинете стало настолько тихо, что было отчетливо слышно тиканье настенных часов и шум машин за окнами. Было в этой тишине что-то неживое, жутковатое и совершенно непереносимое. Фил взял нарды и встряхнул доской перед сидящим рядом Космосом: — Давай партейку, а, Кос? Космос взглянул на него недоуменно и, чуть помедлив, молча кивнул. Похоже, от этой тягостной тишины ему тоже было не по себе. Минут двадцать было слышно только цоканье кубиков и шарканье фишек по доске. Пчёлкина, сгорбившись и чуть покачиваясь, сидела на диване. Белов сквозь приспущенные веки следил за игрой. Тишину взорвала потерявшая терпение Варя. Она подскочила к Белову и вытаращила на него полубезумные глаза: — Ну, пятнадцать минут могу понять, ну двадцать… Но, Сань, два часа задержки! Покосившись на неё, мрачный как туча Саша промолчал. И тут на круглом столе запиликал телефон. Не офисный «Панасоник», на который должен был звонить Каверин, а Сашин мобильник. Пчёлкина развернулась юлой и рванула к столу. Его остановил резкий окрик Белова: — Я возьму! — он перехватили жену за талию. — Алло! Да, Ваха. Вот ждем… — отрывисто бросал он в трубку. Вдруг его брови резко взметнулись вверх. — Что?! Это точно?! Ладно, я перезвоню. На него неотрывно и встревоженно смотрели три пары глаз. Саша положил мобильник на стол, сел в свое кресло и обвел друзей диковатым взглядом. — Ну что? — выдохнула Варя. — Груз на приемке разгрохали, — сообщил Белов и вдруг… улыбнулся. На его столе зазвонил телефон, и Саша тут же развернулся к нему, спрятав от друзей свою неуместную улыбку. — Да — абсолютно спокойно сказал он в трубку. Варя кинулась к нему: — Что-о-о?! — проревела она. — Минутку… — бросил Саша в трубку и, прикрыв ее ладонью, повернулся к жене. — Все, забудь — нету ничего! Прощай, оружие! Варя в отчаянии уронила голову на руки, а Белов, уже не таясь, тихо и счастливо рассмеялся. — Что ты ржешь, Саша? — свечой взвилась вверх Варя. — Что ты ржешь? Мы на такие бабки попали! Она схватила со стола кипу бумаг и в бешенстве швырнула их к потолку. Белов засмеялся громче. — Да хрен с ними, малыш! Что мы, бабки не отобьем, что ли?! Сжав ладонями виски, Пчёлкина сделала несколько неуверенных шагов в сторону и злобно прошипела сквозь стиснутые зубы: — Идиот, твою мать! Похоже, она о чем-то внезапно догадалась… Саша её обманывал… обманывал всё время сделки, он всё знал…
В тот же день, ближе к вечеру, Белов приехал в Серебряный бор, в неприметный клуб, облюбованный для конфиденциальных встреч его партнером по теннису Виктором Петровичем Зориным. Встречаться с ним у Саши не было ни малейшего желания, но в сложившейся ситуации гарантии своей безопасности он мог получить только от Зорина. Кроме того, ему не терпелось узнать судьбу документов по Фонду. Так что, нравится не нравится, но если хочешь выбраться из кувшина — будь добр сучить лапками до последнего.
Виктор Петрович встретил Сашу радушной улыбкой и крепким рукопожатием. В кабинете, где они находились, был сервирован стол. Зорин широким жестом пригласил гостя «перекусить, чем бог послал», но Белов отказался, суховато предложив чиновнику сразу перейти к делу. Зорин открыл портфель и положил на край стола сложенную карту Чечни с отмеченным синим карандашом маршрутом. — Возвращаю с благодарностью, — улыбнулся он. — А кто там работал? — поинтересовался Саша, засовывая карту в карман пиджака. — Армейский спецназ. Прошлись, как ураган, оружие уничтожено, ни одного свидетеля… — Виктор Петрович наморщил лоб. — Я понимаю, Саша, тебя волнует, что ты пошел против федералов. Белов кивнул, соглашаясь — ведь именно из-за этого он сюда и приехал. — Понимаешь, это одна из немногих контор, которая реально заботится о безопасности страны. А то, что ты сдал груз, объективно работает на страну. Другое дело — твои внутренние отношения с ними… Но, в любом случае, пока мы в связке, ты — неприкасаемый. — А мы в связке? — с неприкрытым сомнением спросил Саша. Он отлично понял, что хотел сказать чиновник: Контора не имеет официальных претензий к Белову, а что касается его личных трений со своим фсбешным куратором — тут он должен разбираться сам. Фактически Зорин снова устранился, оставил Сашу с Введенским один на один. Виктор Петрович пристально взглянул на Белова и с укоризной покачал головой. Порывшись в своем кейсе, Зорин протянул Саше кожаную папку с золотой монограммой. — Я разморозил твои бумаги по Фонду, — важно и даже слегка торжественно сообщил он. — Получишь о-о-огромные льготы по импорту! Саша не стал скрывать скептической усмешки. — Спасибо, — он взял папку и небрежно сунул ее подмышку. — Все равно надо от кого-то зависеть. А то… — он выразительно чиркнул большим пальцем по горлу, — чик — и все! — А ты наглец, Александр, — холодно прищурился Зорин. — Ладно, Виктор Петрович, — Белов протянул ему руку, — и на том спасибо.
Развалившееся дело с оружием полностью убило у Вари доверие к мужу. Столько работы было проделано, столько связей налажено, и все с помощью нее, Пчёлкиной, а в итоге — всё псу под хвост? Возможность надолго отойти от дел, зажить нормальной жизнью, спокойной, зная, что денег, полученных с дела, хватило бы на долгие годы вперед, была разрушена в пух и в прах. Взорвана, как тот груз на приёмке.