— Боишься? — рассмеялась акула пера. — На слабую беззащитную девушку стрелки перевести хочешь?
— Не только стрелки, но и кое-какую прибыль, профессиональную славу. Да и мэрия наверняка в долгу не останется. Тем более, что журналистам мстить у нас не принято — работа у вас такая. Нужная обществу!
Не переборщил ли я с пафосом? Впрочем, Вики — девочка умная, сама все понимает. Поэтому соглашается.
Загородный особняк. Внутри роскошное богатое убранство, скульптуры из мрамора, повсюду обильная позолота, антикварная мебель. Здесь ружья и сабли на стенах вместе с кабаньими головами и оленьими рогами. Очень дорого, но несколько аляповато и безвкусно.
Около гудящего камина два упитанных господина, чем-то похожие друг на друга. Рядом с ними понурив голову, с видом провинившегося школьника, стоит бледный тип типичной бандитской наружности.
— ***, я их, ***! Совсем ***, ***! Урою!
— Успокойся Витя. Все будет хорошо!
— Какое на *** хорошо! Где ты видишь хорошо? Полная ***. Все гады и ***!
Дождавшись, когда поток брани немного стихнет, господин, которого поименовали Витей, обращается к понурому типу.
— Что за фигня происходит? Сначала облажались в городе, теперь эта мутная история с молочным заводом?
— Пытаемся разобраться.
— Пытается он! Где результаты? На три миллиона сгоревшего оборудования! Как они это сделали, разобрались? Почти на восемьсот тысяч протухшей колбасы и ни одной зацепки? За что я вам, ***, бабки плачу?!
— Санэпидстанция проверила плакаты. Нашли следы каких-то бактерий на плакатах. Но они божатся, что не могло это испортить кобасу.
— ***, только деньги брать могут. Ни *** не рубят даже в своем ремесле. ***, ***! Поэтому ничего и не нашли, — опять подал голос первый брат, известный в городе, как владелец коммунального электрохозяйства.
— Надо было сразу образцы ментам забросить, чтобы криминалисты посмотрели. Сейчас поздно, — поддержал брата Виктор. — Что с трансформаторами и подстанциями?
— Ничего. Только пару магнитов странных обнаружили. Но они, походу, от компьютеров. Как их использовать никто не понимает.
— ***! — высказал свое мнение Виталий
— ***, — подтвердил Виктор. — Черт с ними, проехали. Что за *** творится с молочным заводом? У нас второй тур на носу, а тут эта ***!
— Жалобы на плохое качество и раньше были, но сейчас как с цепи сорвались. Со всех магазинов отказы идут, газетчики раздувают — стопудово мэр башляет.
— Черт с ними, с жалобами. Что за хрень с чернобыльской сталью? Это правда? Ты закупал оборудование? Сколько на лапу получил?
Неприятный тип побледнел ещё сильнее, похоже начальство угадало насчет отката, а скорее всего, точно знало.
— Мамой клянусь — все чисто! Брешут журналисты. Мы даже СЭС попросили, они проверили — все в норме.
— Это те самые, что ничего в колбасе найти не смогли? Профессионалы, *** их за ногу!
— Не, то — другие!
— Если все хорошо, как ты говоришь, то нахрена ты журналистам колеса проколол и дорогу перерыл, когда они туда ехали? Ты совсем спятил?!
— Это не наши! Головой отвечаю! Какой-то пьяный тракторист перепахал дорогу, а колеса он сами прокололи — мы тут не при чем!
— Тракториста нашли?
Получив отве, что и не искали даже, братья вызверились:
— ***! Ты кому мозги паришь?! Газетчики на всю область растрезвонили и по ящику показали колючки, которые твои дебилы на дорогу набросали!
— Что будем делать? — оставшись вдвоем Виктор посмотрел на Виталика, окончательно нажравшегося к тому моменту.
— Тут ингуши залетные нарисовались. Базлают, что заберут этот завод и вывезут за два дня, если мы цену скинем.
— Пожалуй, это хороший вариант. Нет завода — нет вопроса. Все одно, теперь никто брать продукцию нашу не хочет.
— Уроды, они! — на секунду протрезвев, пояснил, что имел в виду, второй брат. — Стервятники они, падальщики. Задарма взять хотят, знают, ***, что нам деваться некуда. Семьсот тысяч, ***! Семьсот! Нам он в три ляма обошелся!
— Пусть берут, ***. Мне с области звонили, говорят до Москвы дошла история с радиоактивным молокозаводом. ***.
Конец интерлюдии.
Глава 14
Сижу себе, рыбу ловлю, никого не трогаю, никому не мешаю. Но, нет же — обязательно надо прибежать с воплями и криками, размахивая руками словно ветряная мельница, и нарушить мой покой.
— Василич, не маши руками, словно тебя мошка заела, излагай четко и ясно, строго по порядку.
— Такм, енто. Танька прибежала, тебя шукает. Вся трясется, лица не ей нет. Глазища — во! — изобразив, что-то отдаленное похоже на фары от уазика, Василич натурно воспроизвел предполагаемый размер глаз. — Помощь нужна, ясен пень. Я предложил, так она отмахивается — пигалица глупая. Пришлось до тебы бечь.