Весь их расчёт держался на том, что собачка действительно там, в прекрасном замке. Это-то и предстояло проверить Рене – разумеется, если удача будет ей сопутствовать.
Дождаться, пока уедет аран Гедеон, пойти к входу для слуг, спросить дворецкого или экономку, или кто там нанимает слуг? И попытаться наняться поломойкой. Вот и всё. Главное не перепутать!
Когда Рена приблизилась, красивые бронзовые ворота замка распахнулись, и вышли трое: старик, женщина и, очевидно, сам вице-мэр. Девушка на всякий случай укрылась за раскидистым деревом, росшим неподалёку. Седовласый слуга проводил господина вице-мэра до машины, держа в отведённой в сторону руке свёрнутый зонт. Молодая красивая женщина в брючном костюме распахнула перед араном Гедеоном дверку, а потом села за руль. Рена покачнулась, хоть и была в ботинках на среднем каблучке. Вице-мэр, насколько она могла судить с расстояния примерно в двадцать пять ярдов, отличался не столько красотой, сколько бесконечной харизмой. Профиль, который часто называют «чеканным», безупречный костюм на довольно массивном теле, идеально сидящая на красивой голове шляпа. Рена не раз видела фотографии арана Гедеона в газетах, но, по-видимому, ни одно печатное издание не было в силах передать силу и обаяние, исходящие от этого человека.
Слуга что-то негромко сказал женщине-водителю, отчего та выскочила из машины и указала седовласому на своё сиденье.
Рена услышала её гневный возглас:
– Быть может, поведёшь вместо меня, а, Юкко? Или слабо?
Слуга сказал ещё что-то, по интонации – нечто резкое и неприятное, но Рена опять не разобрала слов.
– Ты не должен так разговаривать с Эмиль, – сказал вице-мэр громко и отчётливо. – Да, все слуги должны подчиняться тебе, но имей уважение, разговаривай с ними корректно. Тем более с дамами.
У него был очень приятный голос: низкий, чуть рокочущий, сильный.
– С дамами, – непередаваемо ядовитым тоном сказал Юкко. – Я как первый дворецкий хочу заметить: она нанялась к вам обманом. Сказала, что она мужчина. И потому я не намерен обращаться с Эмиль как с дамой.
«Эмиль»! Рена пошевелила губами, повторяя имя.
– Если ты не способен отличить мужчину от женщины, нечего винить в этом других, – заметил вице-мэр. – И больше не трогай Эмиль: она отлично водит машину. Когда дело касается профессиональных данных – пол не имеет значения. На сем покончим с нашим маленьким конфликтом раз и навсегда, сан Ульмар. Это не приказ – это моя просьба. Ты знаешь, что означает, когда я прошу.
Сочтя разговор законченным, аран Гедеон склонил голову, сел в машину и сделал небрежный жест рукой, затянутой в белую перчатку. Юкко закрыл дверцу мобиля, Эмиль, слегка фыркнув, села на водительское сиденье. Взревел мощный мотор, мобиль сорвался с места и тотчас унёсся прочь от особняка. Рена, решив не терять даром времени, вышла из своего убежища и окликнула Юкко:
– Господин дворецкий! Прошу, подождите!
Старик еще и не думал трогаться с места, стоял, глядя вслед уехавшим, но на «господина» откликнулся снисходительно:
– Чего желает юная барышня?
– Меня прислали от араны Гедеоны, сказали, что у них нет места для меня, но может быть у вас.
Дворецкий слегка склонил голову. Он был гораздо выше Рены, величав, осанист и очень высокомерен. Куда там до него горничной Фредерике, та выглядела сущим ребёнком по сравнению с этим мощным и величественным стариком! У такого-то хозяина, подумалось девушке, может быть только такой дворецкий. С белоснежными волосами до плеч, тёмными бровями и суровым взглядом.
– Место для вас? – вопросил старик, пошевелив губами.
Рена страшно заволновалась.
Она ведь импульсивно кинулась к нему, а должна была войти со входа для слуг и оказаться внутри! Хотя бы ненадолго – только чтобы увидеть собачку. А теперь? Вдруг этот страшный старик её попросту не впустит? Откажет? Вот прямо тут, у входа в особняк? И ничего тогда у них с Деми не получится, они провалят несложное по своей сути дело и…
Она отчаянно сжала кулачки и взглянула на дворецкого снизу вверх.
– Место для меня, – выдохнула она. – Я на краю бездны. Мне бы хоть посудомойкой, хоть кем – только бы не на улицу и не в долговые рабы. Пожалуйста. Я ведь вижу – вы добрый человек!
Юкко никак не производил впечатления доброго человека.
– Кем вы работали раньше? – спросил он строго.