Эта обильная богатствами всякого рода страна оставалась верною Эль-Сагалу, и он готовился к борьбе с Испанцами. Не дожидаясь их вторжения, он решился предупредить их; собрав отряд из лучших своих воинов и перейдя горы, напал на испанские земли, сжег селения, ограбил жителей и воротился в Кадикс с богатою добычей. Фердинанд, узнав об этом, собрал войско и пошел против него походом; города сдавались на пути его, и он, не встречая сопротивления, дошел до Альмерии, которою начальствовал принц Селим, родственник Эль-Сагала. Он вышел навстречу войску испанскому и завязал сражение перед самою Альмерией, в роскошных садах и рощах, ее окружающих. Фердинанд, увидя, что ему не благоприятствовали условия почвы, отступил от Альмерии и пошел на Басу, где находился сам Эль-Сагал со значительным гарнизоном.
Пред Басой с одной стороны красовались роскошные рощи и сады, между которыми струились ручьи и текла чистая, проведенная из гор в каналы вода; он скрыл в них своих стрелков и застрельщиков, а сам сделал вылазку против испанского авангарда, который, под начальством маркиза Кадикского, подходил к городу при звуке труб и барабанов. Он напал на него, но после краткой схватки отступил и заманил за собою испанское войско в сады, из которых внезапно появилось войско и открыло такой убийственный огонь на фланг и тыл Испанцев, что они обратились в бегство, оставив за собою множество раненых и убитых. Мавры преследовали бегущих при страшных криках: «Эль-Сагал! Эль-Сагал!», и этот крик повторяли со стен с восторгом жители Басы. Испанский авангард мог бы быть совершенно уничтожен, если бы к нему не подоспели на помощь другие войска. Фердинанд понял, что борьба будет неравная, и отступил от Басы.
Этот успех одушевил мавров. Два храбрых военачальника, Али Антар и Иса Альтар, произвели набег на испанские владения, опустошили все, сожгли деревни и увели стада. К бедствиям войны присоединились бедствия стихийных сил. Флот испанский был застигнут бурей, которая разметала корабли и многие из них потопила; грозы, бури и землетрясения разрушили дома, стены городов, потрясли до основания высокие башни крепостей. Суеверные Испанцы сочли это за предзнаменование новых поражений от руки Эль-Сагала; но король Фердинанд не унывал; он созвал новые силы и опять пошел на Басу, которую считал центром маврской силы.
Эль-Сагал понял, что настала пора решительной борьбы, и отправился в Кадикс, главный город своих владений, опасаясь, чтобы Боабдиль не напал на него, когда испанское войско обложит Басу. Он поставил в Басе начальником своего друга и родственника Селима, воина опытного, к которому поспешили присоединиться многие рыцари и солдаты, покинувшие Гренаду из презрения к Боабдилю. С десятью тысячами храброго войска Сиди-Селим вошел в Басу, которая приветствовала его радостными криками.
— Сиди-Селим — мой двоюродный брат и мой шурин, — говорил Эль-Сагал, — он связан со мною узами крови и брака, он — второй я. Счастлив тот, кто имеет такого военачальника.
Гарнизон Басы состоял из 20 тысяч войска и трех предводителей: старого Мавра Магомета, прозванного ветераном, Абу Али, начальника гарнизона, и Убека Адольхара; а над ними верховным начальником состоял принц королевской крови, Сиди-Селим. Запасшись съестными припасами и скотом, Селим занялся приготовлениями к обороне. Фердинанд разбил свои палатки пред городом, вне лабиринта садов и рощ. Он послал герольдов с требованием немедленной сдачи на выгодных условиях; в случае же отказа грозил взять город и поступить с ним беспощадно.
Отказ последовал вежливый, но решительный.
Фердинанд начал военные действия. Он решился захватить сады и рощи, крайне благоприятствовавшие вылазкам.
Сиди-Селим понял опасность, грозившую Басе, если бы Испанцы завладели садами и рощами, и вывел против них свою пехоту.
— Солдаты! — сказал он им, становясь во главе их, — помните, мы сражаемся за нашу жизнь и свободу, за жизнь и свободу наших семейств. Будем надеяться твердо на помощь Аллаха, силу нашего оружия и нашего духа. Вперед!
Мавры огласили воздух воинственными криками и бросились вперед. В садах и рощах произошла отчаянная битва. Мавры хорошо знали местность: беседки и дачи, столь им знакомые, прикрывали их, но Испанцы не уступали. То не было сражение, а ожесточенные схватки небольших отрядов и поединки. Во многих местах побеждали Испанцы, в других — Мавры; преследуя одни других, они врезывались в другие, сильнейшие вражьи отряды. Никто не мог принять главного начальства, ибо в аллеях, кустах, рощах и беседках солдаты сражались отделенные одни от других. Дома, беседки, загородные башни были сожжены, крики победителей и побежденных, стоны раненых раздавались всюду в дыму и пламени пожаров. Испанские рыцари плутали в лабиринте рощ, садов и аллей и не знали, куда идти и где искать исхода. Фердинанд, глядевший издали на битву, послал подкрепление; оно подоспело вовремя; Мавры были выбиты из садов и рощ и отступили к крепостным рвам и палисадам. Магомет сделал вылазку, но наступившие сумерки помешали ему выгнать Испанцев из садов.
Солнце взошло и осветило своими яркими лучами печальную картину разрушения; сады, башни, дачи, павильоны лежали грудой развалин и дымились в угасавшем пламени; каналы и ручьи, окрашенные кровию, текли багровые и мутные. Земля, смоченная кровью, поднялась глыбами, растоптанная копытами лошадей и следами ног сражавшихся; множество трупов убитых Мавров и Испанцев покрывало ее: кустарники, цветы, трава были помяты, растерзаны и втоптаны в грязь и кровь. У подножия развесистого дерева лежало тело дон Хуана Лары, молодого человека, всеми любимого. Он женился недавно, и шарф, вышитый молодою его женой, красавицей, прижал к груди, истекая кровью. Близ него погиб и маврский рыцарь, любимый и уважаемый Редун Сельфарха, известие о смерти которого было встречено воплями отчаяния в Басе. Много других рыцарей погибло с обеих сторон, и поутру Фердинанд, не надеявшийся удержать за собою сады и рощи, поспешно отступил и решился снять осаду, щадя своих рыцарей и солдат. Но когда армия узнала об этом намерении, она просила его настоятельно переменить постыдное для нее решение. Король колебался и прибег за советом к своей умной и нежно любимой супруге, королеве Изабелле. Королева отвечала, что ей неприлично решать то, что должны решать военачальники и король, но что она обязуется, если осада продолжится, прислать новое войско, съестных припасов в изобилии и все, в чем могла бы нуждаться армия. Ответ королевы обрадовал всех. Король решился продолжать осаду Басы.
На другой день палатки испанского лагеря были сняты, и войско удалилось. Сиди-Селим и с ним весь город обрадовался, не сомневаясь в том, что Фердинанд отказывается от трудной задачи взять Басу, — но радость их была кратковременна. Фердинанд разделил свое войско на две части; одну часть его, под предводительством маркиза Кадикского, поставил с артиллерией на склоне гор, а другую часть его, под собственным начальством, позади садов, которые, несмотря на сопротивление Мавров, вырубил. Высокие, толстоголовые, старые, часто засаженные, крепкие, как сталь, деревья не поддавались топору; в продолжение целого дня 4.000 человек не могли расчистить более десяти шагов, подвергаясь беспрестанно нападениям Мавров, которые хорошо понимали, что рощи составляют один из надежнейших оплотов их города.
Наконец, через шесть недель, усилия Испанцев увенчались успехом; гордость и красота Басы — лимонные, померанцевые, миндальные и финиковые рощи пали и обнажили подходы к крепости. Тогда Испанцы поспешили вырыть рвы и устроить палисады, соединить свои лагери траншеей и отвести от Басы с гор текущую в изобилии воду. Оставался один фонтан, особенно любезный жителям Басы; он находился позади города, у подножия горы. Испанцы хотели овладеть и им, но Мавры вышли ночью и так укрепили и окопали этот для них драгоценный фонтан, что Испанцы отказались овладеть им.
Осада Басы затянулась; в испанском лагере однообразие жизни сильно утомляло рыцарей; многие из них роптали, предпочитая опаснейшие предприятия бездействию у стен крепости, почти неприступной.
— Благородные рыцари, — сказал им однажды старый житель гор, знавший все тропинки и ущелья, — если вы презираете опасность, то я могу провести вас туда, где вы добудете громкую славу и богатую добычу. Если вы хладнокровны и разумны, то под глазами самого Эль-Сагала мы похитим его стада и богатства.
Рыцари с восторгом, собрав охотников, отправились через горы, по непроходимым и почти никому неизвестным тропам, и внезапно появились близ самого Кадикса, разорили и ограбили деревни, забрали в плен жителей, опустошили поля и увели за собою стада. Эль-Сагал, узнав об этом, послал за ними погоню. Испанцы взбирались на крутую гору, когда увидели в клубах пыли стремившихся за ними Мавров; они дрогнули и намеревались бросить стада и бежать, когда рыцари с негодованием упрекнули их в трусости и приказали знаменосцу выступить вперед, но он, объятый страхом, не двигался с места. Тогда капитан испанской гвардии Эрнандо-дель-Пульгар сорвал с себя фуляровый платок, который носил по моде Андалузии на шее, навязал его на пику, поднял ее кверху и воскликнул:
— Теперь мы увидим, кто храбрый воин, кто трус. Вот оно знамя! За мною!
Эти слова одушевили тех, которые готовы были обратиться в бегство. Мавры не выдержали стремительного нападения Испанцев, ринувшихся на них с горы. Они побежали; многие из них были убиты. Испанский отряд возвратился в лагерь с богатою добычей. Король Фердинанд, узнав о подвиге Эрнандо-дель-Пульгар, посвятил его в рыцари и приказал включить в герб его пику и льва. Эрнандо приобрел этим делом и многими другими храбрыми делами прозвание: «отважного искателя подвигов».