Этот успех одушевил мавров. Два храбрых военачальника, Али Антар и Иса Альтар, произвели набег на испанские владения, опустошили все, сожгли деревни и увели стада. К бедствиям войны присоединились бедствия стихийных сил. Флот испанский был застигнут бурей, которая разметала корабли и многие из них потопила; грозы, бури и землетрясения разрушили дома, стены городов, потрясли до основания высокие башни крепостей. Суеверные Испанцы сочли это за предзнаменование новых поражений от руки Эль-Сагала; но король Фердинанд не унывал; он созвал новые силы и опять пошел на Басу, которую считал центром маврской силы.
Эль-Сагал понял, что настала пора решительной борьбы, и отправился в Кадикс, главный город своих владений, опасаясь, чтобы Боабдиль не напал на него, когда испанское войско обложит Басу. Он поставил в Басе начальником своего друга и родственника Селима, воина опытного, к которому поспешили присоединиться многие рыцари и солдаты, покинувшие Гренаду из презрения к Боабдилю. С десятью тысячами храброго войска Сиди-Селим вошел в Басу, которая приветствовала его радостными криками.
— Сиди-Селим — мой двоюродный брат и мой шурин, — говорил Эль-Сагал, — он связан со мною узами крови и брака, он — второй я. Счастлив тот, кто имеет такого военачальника.
Гарнизон Басы состоял из 20 тысяч войска и трех предводителей: старого Мавра Магомета, прозванного ветераном, Абу Али, начальника гарнизона, и Убека Адольхара; а над ними верховным начальником состоял принц королевской крови, Сиди-Селим. Запасшись съестными припасами и скотом, Селим занялся приготовлениями к обороне. Фердинанд разбил свои палатки пред городом, вне лабиринта садов и рощ. Он послал герольдов с требованием немедленной сдачи на выгодных условиях; в случае же отказа грозил взять город и поступить с ним беспощадно.
Отказ последовал вежливый, но решительный.
Фердинанд начал военные действия. Он решился захватить сады и рощи, крайне благоприятствовавшие вылазкам.
Сиди-Селим понял опасность, грозившую Басе, если бы Испанцы завладели садами и рощами, и вывел против них свою пехоту.
— Солдаты! — сказал он им, становясь во главе их, — помните, мы сражаемся за нашу жизнь и свободу, за жизнь и свободу наших семейств. Будем надеяться твердо на помощь Аллаха, силу нашего оружия и нашего духа. Вперед!
Мавры огласили воздух воинственными криками и бросились вперед. В садах и рощах произошла отчаянная битва. Мавры хорошо знали местность: беседки и дачи, столь им знакомые, прикрывали их, но Испанцы не уступали. То не было сражение, а ожесточенные схватки небольших отрядов и поединки. Во многих местах побеждали Испанцы, в других — Мавры; преследуя одни других, они врезывались в другие, сильнейшие вражьи отряды. Никто не мог принять главного начальства, ибо в аллеях, кустах, рощах и беседках солдаты сражались отделенные одни от других. Дома, беседки, загородные башни были сожжены, крики победителей и побежденных, стоны раненых раздавались всюду в дыму и пламени пожаров. Испанские рыцари плутали в лабиринте рощ, садов и аллей и не знали, куда идти и где искать исхода. Фердинанд, глядевший издали на битву, послал подкрепление; оно подоспело вовремя; Мавры были выбиты из садов и рощ и отступили к крепостным рвам и палисадам. Магомет сделал вылазку, но наступившие сумерки помешали ему выгнать Испанцев из садов.
Солнце взошло и осветило своими яркими лучами печальную картину разрушения; сады, башни, дачи, павильоны лежали грудой развалин и дымились в угасавшем пламени; каналы и ручьи, окрашенные кровию, текли багровые и мутные. Земля, смоченная кровью, поднялась глыбами, растоптанная копытами лошадей и следами ног сражавшихся; множество трупов убитых Мавров и Испанцев покрывало ее: кустарники, цветы, трава были помяты, растерзаны и втоптаны в грязь и кровь. У подножия развесистого дерева лежало тело дон Хуана Лары, молодого человека, всеми любимого. Он женился недавно, и шарф, вышитый молодою его женой, красавицей, прижал к груди, истекая кровью. Близ него погиб и маврский рыцарь, любимый и уважаемый Редун Сельфарха, известие о смерти которого было встречено воплями отчаяния в Басе. Много других рыцарей погибло с обеих сторон, и поутру Фердинанд, не надеявшийся удержать за собою сады и рощи, поспешно отступил и решился снять осаду, щадя своих рыцарей и солдат. Но когда армия узнала об этом намерении, она просила его настоятельно переменить постыдное для нее решение. Король колебался и прибег за советом к своей умной и нежно любимой супруге, королеве Изабелле. Королева отвечала, что ей неприлично решать то, что должны решать военачальники и король, но что она обязуется, если осада продолжится, прислать новое войско, съестных припасов в изобилии и все, в чем могла бы нуждаться армия. Ответ королевы обрадовал всех. Король решился продолжать осаду Басы.