Появились плечи. «Ещё несколько сантиметров», – думал я. А потом? А-а-а… досада! Что ты делаешь, доктор? В последний момент он повернул ребёнка к себе лицом, как раз, когда выскочили бёдра и ноги. Теперь я видел только спину новорожденного. «Ну, давай», – кричал я про себя.
Молчание доктора и сестры меня раздражало. Методично и профессионально они вытерли младенца, осушили ему горло и натянули на голову дурацкую маленькую шапочку. Когда доктор наконец протянул мне ребёнка, его ножки болтались в стороны. Я немедленно глянул вниз, мне просто необходимо было знать.
«Мальчик!» – воскликнул я.
Майклу сейчас восемь лет, а его старшему брату Джейсену – шестнадцать, и могу вас заверить, они – мужчины, в полном смысле слова. Воспитывая их, я не выпускаю из виду естественные мужские склонности, которые дадут о себе знать в вопросах их целомудрия и чистоты, ведь я испытываю то же самое.
Наша мужская природа, а именно те четыре тенденции, свойственные мужчинам, открывают нам третью причину, по которой аморальность больше затрагивает именно нас.
Объясняя Тимофею, что «не Адам прельщен; но жена, прельстившись, впала в преступление» (2 Тим. 2:14), Павел отмечает, что Адам ел запретный плод не потому, что был обманут. Он знал, что это было плохо, но тем не менее ел. Спустя тысячелетия, все сыны Адама проявляют такую же склонность к бунту.
В своей книге «Сексуальное самоубийство» Джордж Гильдер приводит такую статистику: мужчины совершают более 90% избиений и драк, 100% изнасилований и 95% краж со взломом. Они составляют 84% пьяных водителей, 70% самоубийц, 91% преступников против семьи и детей. Чаще всего серьёзные правонарушители встречаются среди холостяков.
Наша мужская природа производит в нас естественную, своеобразную мужскую форму бунта. Эта естественная склонность производит в нас высокомерие, толкающее нас на нарушение Божьих принципов. Как мужчины мы часто склоняемся на сторону греха только потому, что любим своевольничать.
Др. Джеймс Добсон дал хорошее определение «правильной» жизни в своей книге «Откровенный разговор с мужчинами и их жёнами»:
«Правильная жизнь для работающего мужчины выглядит примерно так: с утра ты вытаскиваешь с кровати своё изнеможенное тело, пять дней в неделю, пятьдесят недель в году. Ты зарабатываешь двухнедельный отпуск в августе и проводишь его так, как хочется детям. Правильная жизнь, это когда ты тратишь деньги разумно, а мог бы прокрутить их на что-нибудь новенькое; это когда ты едешь с сыном в субботу покататься на велосипеде, изнывая от желания посмотреть бейсбольный матч; это уборка в гараже после отработанных шестидесяти часов на прошлой неделе. Правильная жизнь – это простуды, уход за машиной и участком, уплата налогов, воскресные поездки с семьёй в церковь, где ты знаешь каждое слово пастора наизусть; это пожертвования на дело Божье, когда концы и без того едва сходятся».
В ответ на это большинство мужчин инстинктивно закричит: «Заберите меня отсюда!»
В то время, как наша прирождённая непокорность производит в нас надменность, противящуюся Божьим принципам, неприятие правильной жизни вызывает в нас желание уклониться от ответственности и испытать временные прелести греха. Компромиссы, на которые мы идём, облегчают нам груз повседневных обязанностей.
Представители мужского пола, благодаря выработке спермы и другим факторам, испытывают естественную потребность сексуальной разрядки каждые 48-72 часа. (Узнав об этом, одна молодая замужняя женщина выпалила: «Какой же это крест!».) Многие женщины, которые особенно в первые годы семейной жизни редко равняются со своими мужьями по уровню полового влечения, часто поражаются тому, как часто их супруги жаждут близости. Но так уж мы устроены. В лучшем случае, из любви (или из жалости!) к тебе, твоя жена приспособит свои потребности к твоим.
Д-р Добсон рассказывал историю о молодой паре, которая отправилась покататься на водных лыжах. Муж, новичок в этом виде развлечения, большую часть времени бултыхался в заливе, стараясь стать на ноги. Он смело предпринимал одну попытку за другой, проводя больше времени в воде, чем на воде.
Эти усилия очевидно крайне утомили нашего обожжённого солнцем героя. Тем временем его жена повернулась к подруге и говорит: «Хочешь верь, хочешь нет, но и это не ослабит его желания, когда мы вечером придём домой».