— Ты не можешь спасти их всех, — сказал ей Мрачный Жнец. — Люди умрут. Из-за тебя. И твоих решений. Рано или поздно, тебе придётся выбирать.
Сера вскинулась и замахнулась на него кулаком, но его силуэт рассеялся. Её кулак прошёл прямо сквозь него, как будто он состоял из дыма. Дым покружился вокруг неё и вновь обрёл форму силуэта мужчины.
— Но если ты присоединишься ко мне, я защищу их, Сера. Я столетиями обманывал смерть. Я могу их спасти.
Она посмотрела на пылающие обломки, разбросанные по улице.
— Идём со мной, — сказал он, протягивая ей руку.
Она не могла перестать смотреть на горящий внедорожник. Где умер Кай. Сера покачала головой. Нет! Это не по-настоящему. Алден снова забрался к ней в голову. Она должна бороться с этим. Она должна бороться с ним.
Боль бурлила в ней, но Сера стёрла слезы с лица.
— Нет. Я никогда к тебе не присоединюсь.
Он медленно покачал головой.
— Ты меня разочаровываешь, Сера.
Она с вызовом уставилась на него.
— Ты хочешь увидеть, как все сгорит, разорвать узы, удерживающие мир в целостности и поддерживающие его работу.
— Мир не работает, — ответил он почти печальным тоном. — Он никогда не работал. Он сломан. И он будет сломан до тех пор, пока Магический Совет позволяет людям нападать и убивать сверхъестественных без права защиты. Но право на защиту должно существовать. Их преступления не должны оставаться безнаказанными. Правосудие свершится.
— Твоё правосудие, — выплюнула Сера, её грудь переполняло злостью. — Это не правосудие. Это убийство. Смерть. И ещё больше боли. Это лишь продолжает цикл ненависти. Правосудие — это не коса Мрачного Жнеца.
— Это вопрос точки зрения, не так ли?
— Что ж, я не хочу жить в мире, который разделяет твою точку зрения. Тебя не просто так зовут Мрачным Жнецом.
— А как твои враги называют тебя, Сера? Они называют тебя выродком. Монстром. Тебя приговорили к смерти за то, что ты родилась другой, родилась лучше их. Магический Совет сделал то же самое с тобой.
— Я ни капли на тебя не похожа, — прорычала она.
— Разве нет? Люди страшатся меня точно так же, как они страшатся тебя. Они вешают на меня ярлыки нелепых имён, рассказывают своим детям страшные истории, чтобы заставить их вести себя хорошо. Они страшатся нас. Ненавидят нас. Убивают нас.
Должно быть, Сера ударилась головой крепче, чем она думала, потому что в его словах начал появляться смысл.
«Нет, — сказала она себе. — Ни в чем из этого нет смысла. Он играет в ментальные игры. Он манипулирует людьми».
«Мы знаем, что он сделал, — сказала Амара. — Мы знаем обо всех тех людях, что он убил».
Сера посмотрела хозяину смерти прямо в глаза.
— Совет, может, и окрестил тебя монстром, но ты сам оправдал их обвинения. Это ты убил стольких людей.
— Да? Откуда ты знаешь, что все это — не ложь? Ты видела, как я кого-то убивал? Все, что я сделал — это освободил разумы людей.
Сера покачала одурманенной головой, отбрасывая неуверенность в сторону. Она знала правду. Она чувствовала её в его магии — тёмную, древнюю, гнусную.
— Нет, — сказала она. — Ты — зло.
Он наградил её лукавой улыбкой.
— Ты ещё увидишь.
Магия рябью прокатилась по телу Серы, и стены иллюзии растаяли, словно вода смыла рисунок мелом на тротуаре. Медленно она пришла в себя, взгляд сфокусировался. Она находилась в темной комнате. Нет, камере. С бетонными стенами. Она лежала на жёсткой, холодной скамейке, её ледяная поверхность проникала через тонкую одежду, столь же леденящая, сколько иллюзия была жаркой. Сера задрожала, потирая ладонями свои обнажённые руки и садясь.
— Ты в порядке? — спросил Кай.
Он сидел рядом с ней. Его лоб покрывала запёкшаяся кровь, но он был жив. Сера кинулась к нему, раскрыв руки, чтобы обнять и крепко прижать к себе. Он сидел неподвижно, его рука выписывала медленные, успокаивающие круги по её волосам.
— Я так рада, что ты в порядке, — сказала она, сжав его напоследок перед тем, как отпустить.