Позднее Мите пользовался новым типом лампы, дававшим особенно высокий энергетический выход. Однако при длительной эксплуатации на ее стенках образовывались налеты, которые сильно мешали работе. В отслуживших ртутных лампах тоже можно было обнаружить такие налеты, если отогнать ртуть. Состав этой черноватой массы заинтересовал тайного советника, и вдруг, при анализе
остатка от 5 кг ламповой ртути, он нашел ... золото! Золото из ртути?!
Мите раздумывал: возможно ли теоретически, чтобы в ртутной лампе ртуть в результате разрушения атома распадалась до золота с отщеплением протонов или альфа-частиц. Мите и его сотрудник Штамрайх проводили многочисленные опыты, завороженные идеей такого превращения элементов. Исходным веществом служила ртуть, перегнанная в вакууме. Этой ртутью, по аналитическим данным свободной от золота, Мите и Штамрайх заполнили новую лампу, которая затем работала в течение 200 ч.
После отгонки ртути они растворили остаток в азотной кислоте и увлеченно рассматривали под микроскопом то, что осталось в стакане: на покровном стекле сверкал золотисто-желтый агломерат октаэдрических кристаллов. Блестящий металл растворялся только в царской водке и давал все известные реакции "царя металлов". То было чистое золото! Одно плохо, что себестоимость такого золота была запредельной- 20 миллионов марок за 1 кг. Обычная товарная цена 1 кг чистого золота составляла тогда всего 3000 марок. Но процесс был разработан пока только в лабораторном масштабе: несомненно, он будет вскоре значительно удешевлен.
Однако не учли того обстоятельства, что в естественное золото может превратиться только лишь один изотоп ртути с кассовым числом 197. Только его переход мог дать "настоящее" золото.
Но все это лирика! Этого уже вполне достаточно, чтобы написать мой псевдонаучный опус. Нюансов была масса и все любопытные. Более того, это не будет бредом и если мне удастся продать его тысяч за пять, то купивший мою писанину изрядно сэкономит на научных опытах. Отрицательный результат в науке тоже результат. Сто лет развития науки привели к тому, что любой эксперт, прочитав мои записки, скажет по меньшей мере, что это гениально. Надеюсь какого- то эксперта здесь и сейчас мои покупатели найдут.
Легенда такая, в Румынии мне довелось близко познакомится с пленным и раненым немецким офицером, учеником Габера ( он сейчас в авторитете). Пусть это будет Иоганн Шмит. Мы подружились, но он внезапно умер от тифа ( ослабленный ранением организм поддался болезни). И он мне оставил свои гениальные записи в наследство. Я не ученый, но понимаю, что процесс промышленного производства золота денег стоит. Так что, отдаю за денежку малую. Так сказать, синица в руке.
Как напишу, так отдам учителю немецкого из гимназии Полякова - Петру Петровичу, он мои каракули ( скажу, перевод рассказа иностранца на русский, записанный стенографистом румыном) мне красиво, по-немецки, запишет в солидную старую тетрадь. А уже ее я и продам.
Кому продать - найду. В Ростов сейчас съехалось множество всероссийского масштаба «буржуев и капиталистов, фабрикантов и заводчиков». Рябушинский, Терещенко, Гужон, Лианозов, Нобель-младший и прочие «деловые». В победы Белой Армии они верили не особо, а потому не шибко-то помогали деньгами, в которых добровольцы терпели отчаянную нужду этой зимой. А с этими капиталистами денежки, и немалые, стекались в Ростов-на-Дону…А сейчас обстановка - хуже некуда, в течении пары недель все побегут куда глаза глядят. Глядишь - моя тетрадка по весу выгодней будет, чем пару килограммов золота.
Писал я свое сочинение с упоением, запершись в номере. Но все же вынужден был прерываться и отдыхать, прогуливаясь по Новочеркасску, чтобы голова немного отдохнула. Знакомых Полякова я встречал часто, так что они подвели меня к калмыкам. Урядник Даржи Попов ( по прозвищу Джа-Батыр) со товарищи служил в местной карательной команде. Серьезные люди, толковые, неглупые, некоторые еще и бойцы хорошие.
Даржи был невысокий, но крепко сбитый, форма выглажена, сапоги начищены, черные волосы расчёсаны, редкие усики нафабрены. Первый парень на деревне, с громкой славой удальца. Нынче он держал нос по ветру и уже примеривался скоро отчалить в родные калмыцкие степи. Мы переговорили с ним намеками.
— Сразу к делу. Я хочу вам предложить поучаствовать в одной небольшой, но очень денежной авантюре - заявил я с ходу.
Плоское скуластое лицо калмыка и его узкие глаза выглядели бесстрастно как каменная скала, но я понял, что мое предложение неплохо заработать напоследок его очень заинтересовало. И хочется, и колется, и мамка не велит…Риск был очень велик, но золотые горы, что посулил ему я, уж больно манили и казались чрезвычайно реальными, поэтому он решил рискнуть.