Гибель степного богатыря была незаменимой потерей для казачества. С ним терялась последняя опора независимости и свободы Донского края. Достойных Чернецову заместителей не нашлось. Партизанские отряды войскового старшины Семилетова, прапорщика Назарова, есаула Лазарева, сотника Попова и других оказались гораздо слабее.
Задачей партизанских отрядов было не допускать большевиков в Новочеркасск, с боем отстаивая каждый шаг.
Кучка верных долгу офицеров, кучка учащейся молодежи, несколько казаков, не изменивших присяге, -- вот все, что защищало Новочеркасск и поддерживало порядок в городе, кишевшем большевиками. Иногда босые, плохо одетые, плохо вооруженные, без патронов, почти без артиллерии, они огрызались от навалившихся на них со всех сторон огромных большевистских банд и таяли не по дням, а по часам.
Большевики, уклоняясь от виселицы, непрестанно усиливаясь, с каждым днем наседали все смелее и энергичнее.
Не только все железные дороги из Европейской России в Новочеркасск и Ростов были уже в их руках, но они уже владели Таганрогом, Батайском, и станицей Каменской, где образовался военно-революционный казачий комитет, и где была штаб квартира Подтелкова и Кривошлыкова. Особенно сильно напирали красные со стороны станицы Каменской, стремясь постепенно изолировать Новочеркасск и превратить его в осажденную крепость.
Без ропота, с небывалым порывом, мужественно несли свою тяжелую службу донские партизаны, напрягая последние силы, чтобы сдержать этот натиск противника.
Ростовское направление пока еще прикрывалось Добровольческой армией, ведшей бои с большевиками на Таганрогском и Батайском направлениях. С других сторон Новочеркасск, в сущности, был открыт, и легко уязвим. Приходилось, стоя на месте, отбиваться, иногда уступая противнику, отходить понемногу к Новочеркасску, что грозило кончиться полным окружением. Стальное кольцо вокруг города постепенно суживалось, обстановка становилась серьезнее и безнадежнее.
Оборона калединцев состояла просто из кучки партизан, которые стояли и сражались, иногда не получая приказов, но всегда преисполненные гордости и решимости, пока в конце концов их не уничтожила атака за атакой. Положение осложнялось тем, что главный источник пополнения боевых частей -- приток добровольцев извне совсем прекратился, просачивались редко только отдельные смельчаки.
Применить принудительную мобилизацию, хотя бы в небольшом районе, пока подвластном Донскому Правительству, как я уже указывал, не решались. Оборону основывали на добровольцах, которых и штаб и Правительство настойчиво зазывали в партизанские отряды, выпуская чуть ли не ежедневно воззвания к населению. И грустно, и бесконечно жалобно звучал повисший в воздухе призыв "помогите партизанам".
Большинство обывателей уже свыклось с этим и относилось ко всему безучастно. А в Новочеркасске в эти дни, на огонек имени Каледина и Добровольческой армии, собралось значительное число людей разной ценности. Среди них были и люди достойные, убежденные, но были случайные, навязанные обстоятельствами, как ненужный балласт, в лице всякого рода, отживших свой век антикварных авторитетов.
В общем, были ценные работники и были люди личной карьеры. Вторые составляли своеобразную шумливую, резко реагирующую на всякие события клику, стремившуюся примкнуть к власти и во что бы то ни стало доказать всем и каждому, что до тех пор спасение России невозможно, пока тут не будет образовано центральное Российское правительство из титанов мысли и отцов русской демократии и портфели поделены, конечно, между ними.
Временами встречались фигуры известных политических деятелей (М. Родзянко, П. Струве, Б. Савинков, П. Милюков) прибывших на Дон спасаться от большевиков и неоднократно проявлявших желание вмешаться в дела донского управления. Эта элита заплыла жиром и ослабела головой настолько, что уже сейчас неспособна возглавить спасение Отечества, уподобляясь прорабу из старой комедии, вещавшему «о космических кораблях, бороздящих просторы Большого театра». К тому же у них царит полная каша в головах: одни ратуют за монархию, другие за республику, третьи и вовсе имеют склонность к делу революции.