— Вы только посмотрите на Первого ракария. — Шептала матка главного рода, подчинённым. — Он мнит себя вершителем судеб.
— Думаю. Скоро он поймёт, что его власть ничто. — Поддакнула младшая матка.
— Как так, кандидатки? Готовы? — Поинтересовалась матка главного рода.
— Да. Ждут только вашего сигнала к началу. — Последовал ответ.
— Отлично. Тогда делайте всё, как я вам сказала. Ракарии ни о чём не должны догадаться. — Приказала она.
Под ареной тоже с нетерпением ждали условного сигнала. Особенно трепетала маленькая матка. Она принадлежала к самому слабому рою мурайев, поэтому появилась из кокона такой маленькой и слабой. Серая, невзрачная, худая как тростиночка с прозрачными крыльями, волочащимися по земле, но всё же надежда. Надежда на выживание роя. Только вот сама Аса не считала себя таковой. Она дрожала от страха. Осознание того, что там за дверью, ведущей на арену, ей придётся встретиться лицом к лицу с лучшими представительницами её касты из всех уголков их любимой планеты. И все они как одна были вскормлены и выращены именно для этого дня, для этого мига. Каждый рой приложил все свои силы и умения, чтобы взрастить молодую матку и выставить её на арену. Чтобы там на глазах великих ракариев сойтись в смертельной битве за право колонизировать новый мир.
Аса дрожала от страха и волнения, от осознания того груза ответственности, что лежал на её плечах.
— О, Вечность, помоги победить. — Молча молилась молодая матка. — Помоги победить. Помоги спасти рой от съедения. Нас всего десять осталось.
— Эй, вы там, за стенами. — Раздалось громогласное жужжание из-за стены. Это одна из претенденток, ожидающая начала в такой же комнатушке у арены, решила провести упреждающую атаку, чем отвлекла Асу от мольбы.
— Эй, вы, слабачки. — Грозно жужжала она. — Сегодня я поужинаю вами.
— Это я сожру тебя. — Раздался чей-то голос с другого конца.
— А ну замолкли, а то все окажетесь на столе у правительницы. — Поставил на место претенденток один из стражников.
Но от этих слов Аса ещё больше забеспокоилась. Как бать? Как победить тех, кто заведомо сильнее тебя? Сердечко юной матки колотилось как бешенное от этих мыслей, только вот ответ ни как не шел.
Дверь распахнулась. В помещение хлынул яркий свет.
— Претендентки! На арену! Да победит сильнейшая! — Раздался голос глашатая.
Сильная лапа стражника одним ударом отправила Асу на арену. От неожиданности маленькая матка метнулась вверх, на своих быстрых прозрачных крылышках. Она стремительно поднялась и поймала себя на мысли о том, что вдруг стала спокойной. Волнение пропало, словно его и не было. Аса на секунду приостановилась, развернулась, чтобы оглядеться и поняла какая она мелкая по сравнению с остальными претендентками, которые уже начали рвать друг друга на части. Матки, выставленные могучими роями, были просто огромных размеров. Такие огромные, что Аса свободно пролетала под их брюхами, отчего эти громадины казались невероятно неуклюжими.
Маленькая серая матка ловко лавировала между сражающимися гигантами.
— Куда собралась! — Прострекотала одна из них, заметив юркую соперницу.
Огромные челюсти соперницы со зловещим клацаньем сомкнулись рядом с маленьким тельцем Асы. Серая матка увернулась, ещё и ещё. Клац. Клац. Клац! Слева, справа, сверху, снизу везде эти предвестники смерти смыкались, издавая мерзкий клацающий звук. Надо было что-то делать. Так больше продолжаться не могло, иначе она просто выбьется из сил и станет лёгкой добычей.
— Была не была. — Подумала Аса и в очередной раз, увернувшись от грозных челюстей, подлетела прямо под шею соперницы.
— Кусай! Кусай! — Приказала она себе мысленно и впилась в шею соперницы, и замерла от неожиданности.
Её челюсти, привыкшие к разгрызанию грубых камней, ибо иной пищи в их бедном краю не было, оказались очень острыми и легко вскрыли хитиновую защиту соперницы.
— Ах, ты маленькая дрянь! — Взвизгнула от боли большая матка из богатого роя и одним ударом лапы сбила на пол арены маленькую обидчицу.
Но уже было поздно. Несколько капель крови просочившихся из ранки попали в рот Асы. Тёплая, ароматная кровь, опьянила маленькую матку. Она ещё не пробовала в своей жизни ничего слаще, ни чего вкуснее этих нескольких капель, и теперь именно они завладели её разумом.