Раздается грохот студенческих рукоплесканий и рев приветствий. Даже профессора забывают о своем профессорском достоинстве. Это, действительно, настоящий желтый дом. Все сбегают со ступенек амфитеатра и окружают Вагнер-Яурега.
И тут все видят, до чего он еще молод. Он вскочил на стул, чтобы быть выше, и оттуда торжественно пожимает им всем руки. Нет, ему еще далеко до конца.
И вот он больше не заведует клиникой и, в сущности, уже непосредственно не заинтересован в лечении прогрессивного паралича.
1930-й год. Вена, Ландсгерихтштрассе, дом 18. Высокий старомодный кабинет. В квартиру я вхожу через дверь, украшенную блестящей дощечкой с надписью, предлагающей мне вытереть ноги, прежде чем я войду. Кабинет - это святая святых старого ученого. Ему уже почти семьдесят четыре года, но он еще бодр. Несмотря на близость вечера, еще достаточно светло для того, чтобы я мог рассмотреть этого, словно из гранита высеченного, угловатого, худого, совсем не дряхлого старика. Теперь я понимаю, как он в течение сорока лет вертелся в вихре научных нелепых теорий, психиатрической болтовни - и устоял, никогда не отступая, а усердно работая над своей осмеянной теорией...
- Разумеется, самое важное - научиться предотвращать прогрессивный паралич, - сказал он по-французски. (Он говорил свободно, но медленно и с немецким акцентом. Это сверхсовременный человек, несмотря на свой возраст; Вагнер-Яурег на мпого лет старше любого из борцов с бледным чудовищем Шаудина). - В этом и заключается будущее лечения малярией.
Он напоминает о том, что известно каждому врачу, сражающемуся с этой проклятой болезнью: всех несчастных, в которых вселяется спиральный демон, можно разделить на две группы; к первой относятся больные, поддающиеся длительному и ужасно кропотливому лечению, если его начать достаточно рано; вторую, трагическую группу, составляют люди, которые не выздоравливают ни при каком лечении.
Применяя реакцию Борде-Вассермана к спинномозговой жидкости, вы можете предсказать таким больным прогрессивный паралич за несколько лет до его появления. Эти несчастные остаются как будто совершенно здоровыми, но несколько спирохет Шаудина дремлют в мозговом веществе их спинного и головного мозга. Десять, пятнадцать, двадцать и даже больше лет эти спирохеты могут скрываться там в бездействии...
До Жюля Борде невозможно было предсказать заранее внезапный паралич или раздвоение зрения, потерю памяти или манию величия, ожидающие почти каждого из них.
Им можно давать почти смертельные дозы «606», ртути, висмута - и все же, неизбежно, реакция Вассермана остается положительной, показывая, что спирохеты - ждут.
Сумерки в кабинете Вагнера-Яурега медленно сгущаются, но я все еще вижу на фоне окна строгий силуэт. Вагнер-Яурег рассказывает замечательную историю своего друга, борца со смертью, - Кирле. Вагнер-Яурег часто говорил с ним о том, что, чем раньше паралитиков начинают лечить малярией, тем больше шансов на их излечение. А что, если попробовать заражать малярией больных на предпаралитической стадии болезни, пока спирохеты еще спят? Кирле был одним из руководителей большой венерической клиники профессора Фингера и имел полную возможность испробовать это лечение. Кирле не казался энтузиастом... Но однажды во время горной прогулки Кирле сказал Вагнер-Яурегу, что начал применять это лечение.
Бородатый, круглолицый Кирле, в черной широкополой шляпе, предостережениями, убеждениями заставил таких, будто бы здоровых, людей рискнуть жизнью. Он впрыснул им большие дозы нового Эрлиховского препарата «914», так называемого нео-сальварсана, и вскоре после этого привил им малярию. После восьми или девяти сильнейших припадков этой бурной болезни - дал им хины, а потом снова впрыснул нео-сальварсан...
Последующие события как будто разъяснили тайну того, почему средство Эрлиха не всегда оказывалось магическим. Это средство совершенно бесполезно при впрыскивании до тех пор, пока сам организм не начинает помогать ему в борьбе со спирохетами. Странный переворот в организме, толчок, внезапный подъем сил, вызываемый высокой температурой, - позволяют сальварсану проявить свои истребляющие свойства. Сам организм должен присоединиться к борьбе со смертью.
Время шло, и когда эти, будто бы здоровые, люди после малярии таинственным образом становились крепче, положительная реакция Вассермана делалась слабее. С течением времени она становилась отрицательной, и если бы она такой и оставалась, это могло бы означать, что и последняя из скрывшихся спирохет погибла... Голос Вагнер-Яурега становится немного громче, звучит торжественно в полумраке его кабинета...