Выбрать главу

В регионах Далмации и Славонии основные линии религиозной борьбы проходили не между мусульманами и христианами, а между христианскими церквями. На протяжении XVI и XVII веков православная и католическая иерархии соперничали между собой за духовную опеку над христианским населением и право собирать с него налоги. В отличие от них, османы проявляли ровное отношение к христианским церквям. Вскоре после османского завоевания Боснии Мехмед II разрешил францисканскому ордену основать монастыри, которые стали центрами обучения в регионе. К XVII веку боснийские францисканцы, рожденные подданными султана, пользовались большей свободой действий в своей миссионерской деятельности, чем их главные католические соперники, иезуиты, которых османы считали агентами империи Габсбургов, а значит, врагами. Их лингвистические способности также давали францисканцам преимущество в Банате, где большинство населения говорило либо на южнославянском языке, либо на румынском, который был близок к итальянскому, на котором говорили францисканцы, прибывшие из Далмации. В Венгрии они могли опираться на латынь, которая все еще оставалась лингва-франка в этом вавилонском многообразии языков. Уже в XIX веке монахи первыми в провинции и, по-видимому, в империи составили современный турецкий словарь и создали центр тюркологии.

Роль османских границ в государственном строительстве возникла в результате слияния трех культурных течений: исламского мессианизма, тюркского воинского этноса и византийской имперской традиции. Основатели Османской империи в ранний период османской экспансии Пауль Виттек и Мехмед Фуад Кёпрюлю проводили различие между ядром и фронтиром с точки зрения социальной структуры и культурных характеристик. Кёпрюлю, находясь под влиянием школы "Анналов", рассматривал фронтир шире, охватывая его отличительные религиозные, правовые, экономические и художественные институты. Виттек подчеркивал воинскую среду гази, уходящую корнями в исламское религиозное рвение. К XIII веку культуры воинов появились по обе стороны спорной тюрко-византийской границы. Изначально они состояли из исламских гази и греческих акритов, но все чаще их заменяли туркменские племена, набранные с другой стороны. В этой промежуточной зоне война и торговля часто чередовались по схеме, аналогичной древнеримским и китайским границам, и способствовали проникновению и завоеванию Византийской империи турками-османами.

Исследования пограничных повествований и последующих исламских религиозных текстов показали, что понятие "гази" в раннем Османском государстве означало разные вещи для разных людей, отражая различные интересы, которые энергично продвигались правителями, пограничными воинами и уламой. Сейчас историки заменяют "тезис Гази" исламо-христианским синкретизмом. Хотя раннее османское государство уже нельзя отождествлять с идеей джихада или священной войны, нельзя отрицать, что оно представляло собой дух завоевания, лежавший в основе османского государственного строительства.

Османская правящая элита использовала термин "джихад", происходящий от предписаний ислама и наделенный как военными, так и духовными аспектами, для обозначения разделения мира на две культурные сферы: даруль-Ислам, обитель ислама, и даруль-Харб, обитель войны. Между ними простиралось спорное пространство, где воины вели справедливую войну, освященную исламом. Это давало правящей элите оправдание для экспансии во всех направлениях. Но этот жесткий дуализм не мог быть строго выдержан.