Один из младших военачальников, Чан Кайши, учился в японских военных школах с 1908 по 1911 год. Сунь Ятсенхадсен отправил его в Россию в 1923 году для изучения советской военной системы, а затем назначил главой Военной академии Вэмпоа "для создания новой революционной армии для спасения Китая". Это позволило ему занять сильную позицию в борьбе за контроль над Гоминьданом после смерти Суня. Он воспользовался этим для захвата власти в результате переворота в 1926 году и укрепил свою власть на юге. Гоминьдан был не более чем фасадом для его личной власти, опирающейся на военных: "Истинной основой Китайской Республики были военные, а объединение Китая [при Чанге] было всего лишь временным союзом военачальников". В Китае, как и в Османской и Каджарской империях, реформы, приведшие к созданию современной массовой армии и передовых военных технологий, направленные на укрепление династии против внешних врагов, в итоге ускорили гибель императорской власти.
Непосредственным следствием китайской революции в пограничных районах Внутренней Азии стал отказ от стремления Цин восстановить централизованный контроль и начало движения за автономию. Когда русские эвакуировали Иливаллею в 1881 году, Цин сделали первый шаг в сторону от своей политики XVIII века, которая допускала культурное расхождение в приграничных районах. Они включили Синьцзян в число китайских провинций и начали его синизировать. Это означало укомплектование администрации ханьским персоналом, поощрение китайской иммиграции и стремление ассимилировать часть уйгурского населения посредством конфуцианского образования. Программа переселения провалилась из-за отсутствия достаточных ресурсов.
На северо-востоке (в Маньчжурии) объявление в 1901 году о масштабных реформах во всех сферах управления, так называемой Новой администрации, стало сигналом к новой кампании по пересмотру политики Цин в отношении пограничных территорий путем официального открытия этого региона для колонизации. К концу правления династии великий наплыв китайских переселенцев достиг своего пика. Население северо-восточных провинций выросло с 12 миллионов в 1894 году до более чем 18 миллионов в 1912 году. Монгольских скотоводов теснили к западу от Ивовых Палисадов наступающие китайских земледельцев на пастбищах. Правительство также увеличило число китайских солдат в пограничных войсках, которые впервые были введены в Маньчжурию в 1880-х годах. К этому времени почти все население северо-востока говорило на китайском языке, за исключением монголов на западе и тунгусоязычного населения на амурской границе. В Монголии, как и в Маньчжурии, до середины XIX века политика Цин была направлена на сохранение старых боевых традиций и кочевого образа жизни против "плохих китайских обычаев". Для династии было жизненно важно, чтобы монгольские знамена продолжали служить в качестве военного резерва, как это было во время подавления восстания тайпинов. В том же духе Цин защищали и поощряли распространение буддизма ламы в Тибете и Монголии, одновременно пресекая контакты между Лхасой и ойратами, жившими за ее пределами. Их целью было, во-первых, предотвратить развитие регионального культурного центра, не находящегося под их прямым контролем; во-вторых, возвести культурный экран между ханьскими и монгольскими народами; и, в-третьих, обеспечить мир, стабильность и лояльность среди монголов под императорским правлением путем разделения.