Как только немцы ушли, российские белые правительства, одержимые идеей восстановления великорусской гегемонии, отказались признать независимость Финляндии и ее границы. После неудачного самостоятельного наступления финны пришли к соглашению с большевиками. Тартуский договор, заключенный в декабре 1920 года, уступил финнам Петсамо; взамен они вернули Советской России две провинции восточной Карелии, которая обещала создать автономное правительство Карелии. Когда большевики отказались от своих обязательств, карельские финны начали локальное восстание, поддержанное финскими националистическими группами по ту сторону границы, которые боролись за сохранение Карелии в 1919 и 1920 годах. Большевики подавили восстание, но только после того, как допустили ряд ошибок в тактике и логистике, которые, как ни странно, повторил Сталин в Зимней войне 1940 года. Выучив, очевидно, урок, который они впоследствии забыли, советское правительство в 1923 году в рамках политики индигенизации (коренизации) создало Советскую Социалистическую Автономную Республику, разрешив обучение в школах на финском языке. Но борьба за Карелию не закончилась. Финляндия и Советский Союз вели еще две войны: в 1940 году, когда Сталин повысил статус Карело-Финской республики до общесоюзного, и в 1941-1944 годах, когда граница была окончательно закреплена. На заключительном акте присутствовали старые антагонисты, Маннергейм и Сталин.
От Февральской к Октябрьской революции народы прибалтийских губерний России стали двигаться по разным путям к автономии и независимости. Взаимодействие классовых и этнических противоречий, а также иностранного, прежде всего немецкого, вмешательства было различным в Эстляндии, Литовской и Курляндской губерниях, возникших в результате борьбы за образование Эстонии и Латвии, и в Литве. Эстония не существовала до апреля 1917 года, когда группы эстляндских националистов добились от Временного правительства признания союза Эстляндии и северной Литовской губернии. Политики средней руки, поддерживаемые профессиональным и купеческим классом, стремились лишь к автономии в рамках демократической России. Поначалу у них не было вооруженной силы, которая могла бы их поддержать. Только после Февральской революции эстонцам было разрешено набирать собственную армию. Они не были достаточно сильны, чтобы предотвратить захват власти большевиками в северных городах, где был сосредоточен русскоязычный рабочий класс. Поэтому, провозгласив независимость в феврале 1918 года, они были вынуждены полагаться на немецкие войска, которые заняли большую часть Балтийского побережья, чтобы предотвратить большевистскую оккупацию. Прибалтийские немцы, к которым присоединились коллаборационисты из числа эстонцев и латышского среднего класса, попросили кайзера взять их под свою личную защиту.
Латыши были более глубоко разделены, чем эстонцы. Немцы были более многочисленны и хорошо организованы; латышский рабочий класс, проживавший в основном в Риге, был более радикален. Временное правительство разрешило сформировать отдельный латышский корпус, который в 1917 году попал под влияние большевиков и стал важным фактором успеха большевистской революции в Петрограде. Немецкая оккупация будущих латвийских территорий Курляндии и южной части Ливии была такой же репрессивной, как и в Эстляндии. После выхода Германии из войны группа латышей из разных партий сформировала национальный совет, который провозгласил независимость Латвии. И эстонское, и латвийское государства находились в шатком положении; их выживание зависело от защиты немецких добровольцев из Фрайкорпса или британского флота.